СКОРЕЕ ВСЕГО - МУСУЛЬМАНЕ ЮГО-ВОСТОЧНОЙ АЗИИ

М. ГУСЕВ

Кандидат исторических наук

Какие страны займут лидирующие позиции в мусульманском мире? Ответ может показаться неожиданным, но факты и события последних лет убедительно говорят: скорее всего, это будут страны Юго-Восточной Азии (ЮВА) - члены АСЕАН: Индонезия и Малайзия. Первая является крупнейшей мусульманской страной, население которой, превышающее 240 млн, по крайней мере на 85% состоит из адептов ислама, немалая часть которых придерживается радикальных взглядов или же приграничных с ними. В Малайзии мусульмане составляют более половины населения. Ислам является там государственной религией, и эта страна традиционно претендует на особую роль в исламском мире в качестве носителя наиболее взвешенных и умеренных взглядов, дающих, как она считает, право на лидирующие позиции среди мусульманских государств. Приверженность многомиллионных масс этой религии не позволяла и не позволяет элите игнорировать этот факт как во внутренней, так и во внешней политике.

Последняя треть прошлого века была отмечена беспрецедентным ростом их экономик. При этом сами асеановцы в тот период утверждали: "Роль США в региональной безопасности является одним из важных факторов успеха АСЕАН. США раскрыли зонтик безопасности, под которым страны - члены АСЕАН могли сосредоточиться на социально-экономическом развитии"¹. Исходя из этого, главным и определяющим внешнеполитическим фактором развития асеановских стран на этом этапе было естественное в такой ситуации балансирование на перипетиях "борьбы миров" и поддержание хороших отношений с Соединенными Штатами. В их внутренней политике главный акцент делался на предотвращении коммунистической угрозы, борьбе с коммунистическими повстанцами, и это как бы отодвигало в сторону вопросы, связанные с взаимоотношениями религии, власти и общества.

Сразу же следует отметить, что последнее правящим кругам удавалось далеко не всегда. В Индонезии тоталитарный режим Сухарто оценивал призывы к исламизации страны как преступление со всеми вытекающими последствиями, поскольку они представляли реальную угрозу существующей власти. Премьер-министр Малайзии Махатхир Мохамад провозгласил собственную программу исламизации страны, стремясь поставить сложную межрелигиозную и межэтническую ситуацию под контроль и отобрать инициативу у исламистов. Но в период, предшествующий выходу исламского фактора на международную арену в качестве самодовлеющей силы глобального характера, эти события в странах АСЕАН носили локальный, местный характер. В целом не было оснований рассматривать их как систему, запрограммированную на достижение единой цели.

Условия "холодной войны" не способствовали тому, чтобы лидеры мусульманских стран региона сильно заботились о местонахождении в исламском мире. Гораздо важнее для них было налаживание отношений с США. Из этого ряда несколько выбивалась Малайзия, но и она, в принципе, вынуждена была подчиняться общим законам развития региона.

Распад СССР и исчезнувшая вместе с ним система биполярности в международных отношениях резко изменили ход исторических событий. Создавшийся в результате крушения марксизма идеологический вакуум был быстро заполнен приверженцами радикального ислама, подхватившими оставшиеся бесхозными идеи всемирной политической борьбы за социальную справедливость. И хотя при этом произошло явно некорректное их отождествление с исламскими понятиями всемирного братства и социальной справедливости, вырванными из контекста общих норм поведения верующих, ислам начинает, не испытывая конкуренции, претендовать на роль идеологической доминанты на мировой политической арене, что в свою очередь резко повышает внимание к религии в мусульманских странах Юго-Восточной Азии.

ФАКТОР АМЕРИКИ ПРОТИВ ИСЛАМСКОГО ФАКТОРА

Вместе с тем меняется и ослабевает роль Соединенных Штатов. В отсутствие коммунистической угрозы и тревог по поводу обеспечения безопасности заинтересованность асеановцев в альянсе с США хотя и сохраняется, но переходит "на уровень ниже". К тому же, в результате так называемой контртеррористической деятельности США в мусульманском мире формируется устойчивое мнение о них как о враге ислама. Это вносит серьезные коррективы в подход лидеров мусульманских стран ЮВА к построению системы международных отношений. Заинтересованность в добрых отношениях с американцами, вне всякого сомнения, остается. Но "фактор Америки" вступает в явное противоречие с исламским фактором. Первый "работает" на элиту, второй - на всю страну. Напрашивается вопрос, какой из них восторжествует или же хотя бы временно сможет торжествовать? Ответ не однозначен. Высказывается много мнений. Автор склонен считать, что многое свидетельствует в пользу усиления роли ислама в регионе ЮВА.

стр. 11

Собственно здесь уже произошла резкая активизация ислама, его политизация. В Индонезии она практически совпала с крушением 30-летнего периода военно-тоталитарного режима Сухарто, проводившего политику жесткой регламентации религиозной деятельности. Последовавшая вслед за этим демократизация общества, не подготовленного к такому процессу, вылилась в нарастание исламизации, которой опять же не была выдвинута альтернатива со стороны конкурирующих идеологий. На фоне вопиющих социальных проблем религия с ее незыблемым положением о всеобщем равенстве перед богом отвечает стихийному стремлению масс к социальной справедливости. Не случайно поэтому два последовавших за Сухарто президента - Хабиби и Вахид - были мусульманскими богословами.

Религия стала доминантой политической жизни. В период предвыборной кампании первых в стране прямых президентских выборов оба основных претендента - Мегавати Сукарнопутри и Сусило Бамбанг Юдхойоно - совершили так называемый "малый хадж" в Мекку, который, хотя и не совпадал по времени с главными мусульманскими торжествами, давал возможность продемонстрировать приверженность исламу. Политические оппоненты использовали религию в нападках на противников. Влиятельная группа представителей крупнейшего объединения мусульман "Нахдатул Улама" обнародовала специальную фетву против избрания женщины в качестве лидера страны. Не было никаких сомнений в том, что имелась в виду М. Сукарнопутри. Противники же С. Б. Юдхойоно организовали кампанию, ставящую под сомнение искреннюю приверженность исламу его и жены. Предвыборная парламентская кампания также была насыщена политизированным исламом.

Схожие процессы происходят и в Малайзии. Здесь в результате последних выборов в марте 2004 г. премьер-министром стал богослов в третьем поколении, знающий практически наизусть весь Коран, Абдулла Бадави. Политическая борьба в этой стране между ведущей партией правящей коалиции ОМНО и основной оппозиционной партией ПАС разворачивается вокруг претензий каждой из них на монополию правильного толкования ислама.

Если говорить о Таиланде, Филиппинах и Сингапуре, при рассмотрении данных вопросов к ним нельзя подходить с теми же мерками, что к Индонезии или Малайзии. Воздействие исламского фактора на их внешнеполитический курс носит, скорее, опосредованный характер. Но было бы ошибкой его недооценивать. Все перечисленные выше страны вовлечены в процесс региональной дипломатии в рамках АСЕАН, насчитывающей 40 лет, что возлагает на его участников определенные правила игры. Решение ими любых внешнеполитических проблем не обходится без оглядки на партнеров по Ассоциации, тем более, когда это связано со взаимоотношениями в исламском мире. Так было и при решении вопроса об отправке воинского контингента в Ирак в поддержку американских военных действий. Тогда Индонезия и Малайзия резко осудили американскую агрессию. Руководители Таиланда и Филиппин, напротив, очевидно, исходя из того, что в их странах "фактор Америки" "перетягивает" исламский фактор, направили своих военнослужащих в Ирак.

Но история на этом не закончилась. Исламский фактор проявил удивительную жизнестойкость и способность к противоборству. Вскоре Филиппины после захвата заложника-филиппинца были вынуждены в спешном порядке вывести свой контингент из Ирака. Как отмечалось в прессе Юго-Восточной Азии, это решение филиппинского президента обозначило пределы кажущейся незыблемости военно-политического альянса с Соединенными Штатами, а также определило новую веху в борьбе с терроризмом, когда собственные экономические интересы возобладали над интересами безопасности другой страны. Под удар были поставлены не только филиппинские военнослужащие, но и 7 млн. филиппинцев, работающих на Ближнем Востоке. Глория Арройо предстала перед выбором: или обеспечить их безопасность и тем самым сохранить существенный и постоянный приток в страну иностранной валюты, или же действовать в ущерб собственным интересам в пользу безопасности Соединенных Штатов. Президент выбрала первое².

Таиландский контингент также был выведен из Ирака, несмотря на просьбы США оставить хотя бы военных инженеров. Это было сделано с учетом обстановки в южных мусульманских провинциях страны и опасений акций международного исламского терроризма.

Обратимся снова к Индонезии и Малайзии. Становится все более очевидным, что та доминанта, которая вывела нынешних лидеров на вершины власти, имеет вполне определенную "обратную связь". Мусульмане здесь считают вправе ожидать от своих избранников реализации интересов ислама на международной арене и шагов по преодолению тех проблем, с которыми он столкнулся в качестве мировой религии. В силу этого, во избежание упреков в пассивности и бездействии, руководители этих стран буквально обречены стремиться к лидерству в исламском мире, вне зависимости от своих желаний.

События последнего времени дают основания полагать, что в обстановке все чаще проявляющейся неспособности арабских стран выступать в качестве лидера и объединителя мусульманского мира в этой роли пытаются утвердиться исламские страны Юго-Восточной Азии. Не удовлетворенные периферийностью своего положения в исламском мире, эти государства стремятся на гребне собственной активности если не опередить, то, по крайней мере, стать равными среди равных в иерархии мусульманских стран в той новой расстановке сил в исламском мире, которая дикту-

стр. 12

ется усилением исламского фактора на международной арене.

СОБЫТИЯ В ЛИВАНЕ: ВЗГЛЯД ИЗ ЮВА

В ряду таких событий особого внимания заслуживают военные действия между Израилем и шиитским движением "Хезболла" в Ливане и реакция на них со стороны Индонезии и Малайзии. В Куала-Лумпуре назвали "беззаконием и безответственным применение военной силы против гражданского населения" и вторжение Израиля в Ливан. Министр иностранных дел Малайзии Сайед Хамид Албар призвал ООН к срочному вмешательству в ливанские события, чтобы предотвратить эскалацию насилия в ближневосточном регионе. На проходившей в Баку в конце июня 2006 г. 33-й сессии Совета министров иностранных дел ОИК он заявил, что основными целями этой организации являются "...создание развитого исламского общества и борьба с экстремизмом". "Мы должны сделать исламскую умму сильной", - сказал Албар и призвал мусульманскую общину объединить усилия, чтобы противодействовать попыткам искажения роли ислама и покончить с давлением на него. "Мы должны защитить свою религию".

На внеочередной сессии ОИК в Малайзии было принято решение об отправке в Ливан под флагом ООН подразделений "голубых касок" из мусульманских стран. Три страны ЮВА - Индонезия, Малайзия и Бруней - обязались послать в общей сложности более 2 тыс. военнослужащих. Албар выразил уверенность, что участие Малайзии в многонациональных силах ООН будет полезным, учитывая ее опыт участия в подобных операциях в Боснии, а также то обстоятельство, что в настоящее время эта страна занимает пост председателя ОИК³. Во время конфликта Албар заявил, что правительства стран - участниц ОИК должны рассмотреть вопрос о поставках оружия движению "Хезболла" в Ливане, чтобы ему было чем защищаться от израильского военного вторжения. Он подчеркнул, что "...мусульманские страны не позволят Израилю оставаться безнаказанным за те преступления, которые он совершил в этой стране". Министр также призвал не забывать о сложностях, которые испытывает палестинский народ, ставший "жертвой израильской оккупации". "Никто не должен вмешиваться в дела народа Палестины"⁴.

Тема Израиля занимает особое место в пропагандистской деятельности в Индонезии и Малайзии. Далеко не все мусульмане ЮВА довольны тем, что часть арабских стран признала Израиль. Как Индонезия, так и Малайзия не поддерживают с Израилем дипломатических отношений. У мусульман Юго-Восточной Азии сильная идеологическая база "противостояния сионизму". По этой причине мусульмане ЮВА гордятся собой и рассматривают себя в качестве даже более "правоверных" по сравнению с арабскими братьями.

По существу, антиизраильские мотивы взяты на вооружение в пропагандистском арсенале мусульманских стран ЮВА. Так, в частности, было и в выступлении тогда уже практически бывшего премьер-министра Малайзии Махатхира Мохамада на саммите ОИК в октябре 2003 г. в Куала-Лумпуре. В те дни он в стремлении заработать дополнительную популярность в мусульманском мире не жалел бранных слов в адрес сионистов. Выступление уходившего в отставку премьера получило широкий резонанс. В российской прессе его называли не иначе как "протоколы малайзийского мудреца", "смертоносные слова"⁵ или же "антисемитский скандал"⁶. Оно было сфокусировано на проблеме противостояния мусульманского мира и Запада и разогревало антизападные и особенно антисемитские настроения. Не случайно его в ряде случаев рассматривали как толчок к последовавшему непосредственно за саммитом антииудейскому теракту в Стамбуле с большим числом жертв.

Памятны и другие выступления политических деятелей Малайзии и Индонезии с осуждением Израиля после его вторжения в Ливан в 2006 г. Тель-Авив тогда через своего посла в Сингапуре делал попытки наладить с этими странами диалог. Требуя безоговорочного вывода израильских войск из Ливана, Малайзия в качестве председателя ОИК категорически отказалась от какого-либо диалога с Израилем, мотивируя решение прежде всего отсутствием дипломатических отношений с этой страной. В те дни премьер-министр Малайзии Абдулла Бадави с трибуны ОИК призвал мировое сообщество, и прежде всего страны Ближнего Востока, прекратить дипломатические отношения с Израилем⁷. "Только так мы можем выразить наш коллективный протест против его вторжения в Ливан, жертвами которого становятся большей частью мирные жители", - вторил ему его министр иностранных дел⁸.

Не менее активную позицию по данному вопросу, также в значительной степени рассчитанную на внешний эффект, стремится занять и Индонезия. Правительство и парламент страны выразили озабоченность в связи с "похищением" израильскими военными заместителя председателя правительства Палестинской национальной администрации⁹. Став с 1 января 2007 г. непостоянным членом Совета Безопасности сроком на два года, Индонезия незамедлительно подготовила документ, озаглавленный "Заявление председателя Совета Безопасности ООН по Ближнему Востоку, включая Палестину". В нем акцент делается на "израильские рейды, жертвами которых становятся мирные жители". И хотя США, Франция и некоторые другие члены Совбеза назвали документ "несбалансированным", в Индонезии этому шагу придается большое значение.

Индонезия провела в Джакарте в конце января 2007 г. Международный форум парламентариев мусульманских стран. В его работе участвовали представители 28 государств с преимущественно мусульманским населением - Бахрейна, Иордании, Ирака, Кувейта, Ливана, Малайзии, Марокко, Мавритании, Катара, Судана, Пакистана, Палестины, Таджикистана, Турции, Йемена, Сирии и др. По инициативе организатора мероприятия - Индонезии основной темой обсуждения стали проблемы национального единства и безопасности, главным образом в отношении событий, происходящих в Палестине. Как заявил президент Индонезии Юдхойоно, Джакарта надеется на создание уже в ближайшее время независимого и суверенного палестинского государства. Крупнейшая по численности мусульманская страна мира выступала с инициа-

стр. 13

тивой провести переговоры лидеров ФАТХ и ХАМАС в Джакарте, на которых она готова стать посредником.

ИРАНСКИЙ ЛИДЕР В ИНДОНЕЗИИ И МАЛАЙЗИИ

Президент Индонезии пообещал, что его страна будет настойчиво проводить в международном сообществе "исламскую повестку дня", добиваться мирного решения ближневосточного конфликта, включая проблему Ливана, и бороться с проявлениями исламофобии¹⁰. Подобные попытки индонезийской дипломатии принять участие в решении наиболее острых проблем Ближнего Востока уже перестают быть откровением. Доказательством тому служит визит в Индонезию и Малайзию в марте 2006 г. президента Ирана М. Ахмадинежада. Для него было исключительно важно получить поддержку "дружественных исламских стран" и признание мирного характера иранской программы обогащения урана.

Как и предполагалось, ядерная тематика стала лейтмотивом политического диалога иранского лидера с руководством Индонезии и Малайзии. Судя по его итогам, главная задача визита М. Ахмадинежада была успешно решена: президент С. Б. Юдхойоно и премьер-министр Малайзии А. Бадави подтвердили мирную направленность иранской ядерной программы. Тогда, желая идти навстречу лидерам обеих стран и учитывая их интересы, М. Ахмадинежад включил в состав своей делегации одного из авторитетных представителей высшего шиитского духовенства, генерального секретаря Международной ассоциации по сближению исламских правовых школ аятоллу М. А. Тасхири (ранее занимал пост руководителя Организации исламских и культурных связей - одного из главных элементов пропагандистской машины исламского режима). Вместе с тем переговоры показали, что амбициозные планы индонезийского руководства далеко не полностью находят отклик у Тегерана. Когда Джакарта предложила свое содействие в снижении напряженности в ирано-американских отношениях, явно стремясь при этом обрести статус посредника в урегулировании (что явно способствовало бы укреплению ее авторитета в мусульманском мире), президент М. Ахмадинежад прямо дал понять, что серьезно это предложение рассматриваться не будет. Он пояснил, что Тегеран предпочитает "самостоятельно принимать решения по определению судьбы своей страны"; поэтому ему не нужны посредники в диалоге с США¹¹.

Отнюдь не обескураженный такой реакцией со стороны Ирана, президент Юдхойоно предложил свое участие в урегулировании иракского кризиса, апеллируя уже к американцам. При этом акцент опять же делал на решение проблемы силами мусульманских стран под эгидой Индонезии. Эти настроения в полной мере проявились во время 6-часового визита в Индонезию американского президента 20 ноября 2006 г. В преддверии визита органы безопасности предупредили президента страны Юдхойоно о готовящихся крупных демонстрациях протеста по этому поводу. Прогнозы полностью оправдались. Еще до прибытия американского президента около 500 представителей радикальных исламских организации устроили демонстрацию протеста у посольства США. Протестанты, возглавляемые "Фронтом защитников ислама" и другими радикальными исламскими объединениями, выкрикивали антиамериканские лозунги и развертывали транспаранты "Буш - террорист с лицом злодея", "Истинный террорист - США". "Мы призываем правительство и народ Индонезии не допустить приезда Буша"... "Этот человек причинил миру много зла, в особенности в Афганистане, Ираке и Палестине" - заявил представитель протестующих.

Президент страны, учитывая ситуацию, ограничился лишь тем, что призвал своих граждан не протестовать "чрезмерно" против визита, не забывая о долге гостеприимства. Особых результатов это не принесло. Лидер "Фронта защитников ислама" Хабиб Ризик заявил, что гибель мусульман во всем мире должна быть отомщена. Во время визита около 5 тыс. протестантов организовали "коалицию по уничтожению Буша", выкрикивая его имя и скандируя при этом: "Убить, убить!". Протестующие предупредили президента Юдхойоно и вице-президента Юсуфа Калла, что, приняв Буша, они ставят под сомнение свою победу на очередных выборах в 2009 г. Лидер исламской "Партии процветания и справедливости", набравшей наибольшее число голосов на последних парламентских выборах по джакартскому округу, Тифатул Сембиринг обвинил Буша в гибели 650 тыс. иракцев в результате вторжения войск коалиции, возглавляемых США.

Несмотря на проявления антиамериканизма в Индонезии и ряде других стран Юго-Восточной Азии, расхождения взглядов относительно того, что происходит на Ближнем Востоке и т.д., Вашингтону и Джакарте удается поддерживать внешне неплохие отношения, основанные на взаимной заинтересованности. США, по всей вероятности, за неимением других кандидатур или, во всяком случае, не располагая значительным выбором, намерены использовать Индонезию в качестве "окна" в исламский мир. Прошедшие переговоры это подтверждают. Индонезия призвала мировое

стр. 14

сообщество "задуматься над решением иракской проблемы" и выдвинула свой план поэтапного урегулирования иракского кризиса, в котором упор делается на "неизбежность ухода США из Ирака". Об этом заявил Юдхойоно на совместной пресс-конференции двух президентов по итогам визита Буша. Трудно представить, что текст заявления сторонами не был согласован. Юдхойоно выразил убеждение, что у власти в Ираке должно остаться законно избранное правительство, способное самостоятельно управлять страной при условии достижения в ней полного примирения. Он также добавил, что после ухода сил коалиции в Ирак должны быть введены или миротворческие войска ООН, или подразделения другой, третьей силы (подразумевается Организация исламская конференция).

Необходимость в этом, по мнению официальной Джакарты, продиктована опасениями относительно того, что после неминуемого, по словам Юдхойоно, ухода американских солдат из Ирака, там может образоваться "вакуум власти". Военнослужащие из братских мусульманских стран не воспринимались бы местным населением как "враги Ирака" и могли бы в переходный период поддержать законность и порядок в этой стране. Как заявил вслед за этим министр иностранных дел Индонезии Х. Вираюда, "...Индонезия хотела бы направить свои миротворческие войска в Ирак, подав тем самым пример другим странам исламского мира". Не случайно, сообщил Вираюда, в телефонном разговоре с ним госсекретарь США Кондолиза Райе поддержала идею привлечения "умеренно мусульманской" Индонезии непосредственно к процессу национального примирения в Ираке. По его словам, он уже обсуждал этот вопрос с госсекретарем США Кондолизой Райе во время 14-го саммита АТЭС в Ханое.

В ОЖИДАНИИ ИРАКСКОГО УРЕГУЛИРОВАНИЯ

Индонезия обозначила свою позицию и по поводу решения американского президента о дополнительной отправке в Ирак 20 тыс. американских военнослужащих. По словам Вираюда, это "не приведет к сдерживанию дальнейшей эскалации вооруженного конфликта". Более того, военное присутствие США и их союзников в Ираке "как раз и создает все эти проблемы". "Поэтому мы выступаем за расширение участия в урегулировании иракского кризиса других членов международного сообщества", - подчеркнул Х. Вираюда¹². Теперь Индонезия заинтересована в направлении своего воинского контингента в Ирак с тем, чтобы оказаться в числе инициаторов столь значимого миротворческого события. Данное событие в полной мере вписывается в намерения президента Юдхойоно, высказанные им еще в его первом выступлении по вопросам внешней политики. В мае 2005 г. он заявил, что хочет быть миротворцем, создавать атмосферу взаимного доверия, наводить мосты для решения сложных международных проблем. И ныне Запад не прочь рассматривать Индонезию в качестве "моста" по восстановлению отношений с исламским миром. Этим настроениям "подыгрывает" индонезийский президент, явно имеющий на этот счет далеко идущие планы. Видимо, в этом и кроется причина сдержанности по форме и содержанию реакции официальной Джакарты на приговор Саддаму Хусейну, диктуемой желанием беспроигрышной политической игры на внутренней и внешней арене.

По всей вероятности, есть основания рассматривать двухдневный визит президента Пакистана Первеза Мушаррафа в Индонезию и Малайзию, состоявшийся 30 - 31 января 2007 г., в качестве одного из этапов изменения соотношения сил в мусульманском мире, к которому обе страны уже приложили немало усилий. Данное событие не вписывается в разряд обмена визитами лидеров "дружественных мусульманских государств" - это нечто значительно большее. В основе встречи лидеров лежит стремление к переделу сфер влияния в период явного ослабления руководящих, координационных, а также объединительных функций по отношению к мусульманскому миру со стороны его традиционного центра - арабской "составляющей".

Первез Мушарраф провел переговоры с президентом Индонезии С. Б. Юдхойоно и премьер-министром Малайзии Абдуллой Бадави. Участников переговоров, за которыми стоят многие миллионы их подданных - ревностных поборников ислама, не могут устраивать факты интенсивного вторжения Запада в исламский мир, усиление роли США на Ближнем Востоке (о чем было прямо сказано на переговорах), все усиливающийся процесс размежевания арабских стран на сторонников и противников США и та игра, которую последние ведут в этом процессе. Поводом для встречи стали не вопросы, связанные с развитием двусторонних отношений, а проблемы, непосредственно затрагивающие положение дел в мусульманском мире: ситуация в Палестине, ливанский и иракский кризисы, пути решения иранской ядерной программы.

Стороны пришли к взаимному пониманию необходимости укрепления единства мусульманских стран для создания контрбаланса усилению влияния США в Ближневосточном регионе. Выражая озабоченность по поводу напряженности в отношениях между суннитами и шиитами, Юдхойоно и Мушарраф выступили с предложением о проведении международной мусульманской конференции с участием священнослужителей, придерживающихся различных вариантов толкования ислама. Планируемая повестка дня - выработка фетвы, направленной на достижение мира и согласия на Ближнем Востоке. Юдхойоно призвал лидеров двух крупнейших объединений мусульман Индонезии -

стр. 15

"Нахдатул Улама" и "Мухаммадия", насчитывающих десятки миллионов сторонников, возложить на себя ответственность за проведение конференции.

Очевидно, что проходившую практически в те же дни в Лондоне конференцию индонезийских и британских мусульман на тему "Ислам - религия мира, милосердия и терпимости" тоже можно рассматривать в качестве доказательства того, что Индонезия включилась в широкую пропагандистскую кампанию по повышению уровня своего имиджа на международной арене, а в конечном счете - достижению более высокого места в иерархии мусульманских государств. В ходе переговоров было высказано соображение о целесообразности создания форума "исламских стран-единомышленников", на который возлагались бы надежды на разрешение кризисных ситуаций. Впрочем, разъяснения формулировки "исламские страны-единомышленники" не последовало. Тем не менее, эта идея получила поддержку позднее в Куала-Лумпуре со стороны малайзийского премьера, председателя ОИК А. Бадави.

Как заявил по завершении переговоров Мушарраф, Индонезия и Малайзия поддерживают мирные инициативы по достижению гармонии в исламском мире, которые, по словам президента Пакистана, будут осуществляться на принципах справедливости. Раскрывать их перед журналистами он отказался, сославшись на несвоевременность, но уточнил, что будет, равно как и президент Индонезии, обсуждать их с королем Саудовской Аравии Абдаллой¹³.

Выработка переговорщиками программы совместных действий по нормализации положения на Ближнем Востоке без участия расположенных в нем стран дает основание рассматривать визит президента Пакистана как акцию по перегруппировке сил в исламском мире, направленную на ослабление влияния этих государств с последующим захватом отвоеванных у них позиций.

СТОЛИЧНЫЕ АМБИЦИИ ИСЛАМСКОЙ ПЕРИФЕРИИ

По существу, данное событие может оказаться переломным. Основным его результатом станет, таким образом, перераспределение сил от арабских стран в пользу наиболее активной и многочисленной исламской периферии. К тому же и сами участники переговоров озабочены не только судьбами исламского мира, но и вполне прагматичными интересами, связанными со смещением сфер влияния в нем в свою сторону. Доказательств тому немало. В частности, министр иностранных дел Индонезии Хасан Вираюда сообщил журналистам, что лидеры двух стран затронули вопросы усиления роли неарабских стран - членов ОИК. Как он высказался далее, это могло бы вдохнуть новую жизнь в процесс оздоровления обстановки на Ближнем Востоке¹⁴.

В Малайзии лидеры двух стран также обсудили варианты повышения роли участия неарабских стран - членов ОИК в решении ближневосточных вопросов¹⁵. Если и далее рассматривать события, связанные с той ролью, которую определили себе Индонезия и Малайзия, то переговоры с Пакистаном можно оценивать как очередной этап наращивания ими своего влияния в исламском мире.

Следует отметить и стремительность развития ситуации. Пока эти две страны, объединенные общей целью, действуют совместно. Тем не менее, доподлинно известно об их соперничестве за лидерство в АСЕАН. Каковы будут результаты сложившейся ситуации, предсказывать трудно. Но то, что интрига существует, факт неоспоримый.

Оценивая перспективы вполне вероятных баталий за лидерство в мусульманском мире, очевидно, нельзя сбрасывать со счетов и президента Ирана М. Ахмадинежада. Его претензии на этот счет также уже звучали неоднократно. Борьба за первенство, власть и влияние в мусульманском мире, судя по всему, будет нарастать. Можно предположить, что одним из вариантов разрешения создавшейся ситуации в отсутствие харизматического лидера в исламском мире, способного приостановить разгорающееся соперничество, будет то, что этот мир окажется поделенным на сферы влияния. Основные игроки на этом поле названы в статье.

¹ Хонг Марк, посол Сингапура в РФ. Речь на международной конференции в МГИМО МИД РФ 24 сентября 1997 г.

² The Straits Times, 20.07.2004.

³ ИТАР-ТАСС. Пульс планеты, АТР, 21.07.06.

⁴ Там же, 09.08.06.

⁵ Независимая газета, 07.10.03, 19.11.03.

⁶ Известия, 18.10.03.

⁷ BERNAMA, 05.08.06.

⁸ ИТАР-ТАСС. Пульс планеты, АТР, 20.06.06.

⁹ Там же, 03.07.06.

¹⁰ Там же, 15.01.07.

¹¹ www.iimes.ru, 15.05.06.

¹² ИТАР-ТАСС. Пульс планеты, АТР, 15.01.07.

¹³ Topica Email List Directori, 03.02.07.

¹⁴ Indonesia News. Net, 03.02.07.

¹⁵ Malaysia News. Net, 04.02.07.

Permanent link to this publication: