Л. ДЕЛЮСИН, доктор исторических наук

СПОРЫ ВОКРУГ ЕГО НАСЛЕДИЯ ПРОДОЛЖАЮТСЯ

Споры о роли великого реформатора современного Китая Дэн Сяопина в судьбах китайского народа, о характере и перспективах его реформ, о концепции так называемого социализма с китайской окраской начались еще при его жизни. Согласно официальной точке зрения, идейный и политический вождь нации внес исторический вклад в развитие марксизма, идей Мао Цзэдуна, выдвинутая им теория представляет собой образец современного марксизма. Его имя поставлено в один ряд с Марксом, Энгельсом, Лениным и Мао Цзэдуном.

Однако согласно национальной (да и не только китайской) традиции, полная объективная всесторонняя оценка деятельности того или иного политического деятеля может быть дана лишь после его ухода из жизни. "Суждение выносится лишь после того, как закроется крышка гроба", - так говорят в Китае.

В спорах о роли Дэн Сяопина, о его месте в истории нового Китая речь идет не только о его личных заслугах или грехах, а о методах проведения экономических и политических реформ, о перспективах развития Китая как сильной и богатой державы, а также о том месте, которое страна может и должна занять в современном мире.

Известный китаист и политолог профессор Лев Делюсин внес свой вклад в дискуссию, подготовив к изданию капитальный труд "Дэн Сяопин и реформы китайского социализма". С разрешения автора редакция до выхода из печати книги предлагает читателям отрывки из нее.

РАЗВИТИЕ СОЦИАЛИЗМА ИЛИ ОТСТУПЛЕНИЕ ОТ НЕГО?

Судя по публикациям, появляющимся как в КНР, так и за ее пределами, спорам о Дэн Сяопине конца не предвидится, равнодушное забвение ему не грозит. И мнение о Дэн Сяопине во многом зависит и будет меняться от того направления, которое примут реформы, от их эффективности и от того, насколько успешно они будут решать проблемы экономического, политического и культурного развития Китая.

Рассуждая о реформаторах различного толка, М.Е. Салтыков- Щедрин писал, что бывают такие, которые, закладывая основы реформ, передают дело их завершения своим преемникам, а бывает и такой реформатор, который "придет, старый храм разрушит, нового не возведет и, насоривши, исчезнет, чтоб дать место другому реформатору, который также придет, насорит и уйдет" ¹ .

Разноречивость в оценках Дэн Сяопина (от хвалебных до резко отрицательных) объясняется во многом тем обстоятельством, что одни рассматривают предпринятые им реформы с точки зрения их воздействия на перспективы развития Китая по социалистическому пути (укрепляют ли, улучшают ли они его или ослабляют, ухудшают), другие же судят о реформах, исходя из того, насколько они приближают Китай к рынку и к демократии, характерных для стран, традиционно именуемых в КНР капиталистическими.

По мнению одних, реформы Дэн Сяопина помогают найти новый тип социализма, отличный от сталинско-маоистского. Другие хвалят (или осуждают) реформы, видя в них способ реставрации капитализма. Конвергенция социалистических и капиталистических форм, которая совершается в процессе преобразований, пугает и отталкивает одних и притягивает и радует других.

И есть группа ученых, для которых вопрос вывески, определения той системы, которая формируется в процессе реформ, рассчитанных на несколько поколений, представляется второстепенным, ибо главное - не тип общества, а сила и богатство государства, его позиции на мировой арене.

В извещении ЦК КПК и других высших органов КНР о кончине Дэн Сяопина 19 февраля 1997 года он назывался общепризнанным выдающимся руководителем, великим марксистом, великим пролетарским революционером, политиком, военным деятелем, дипломатом, испытанным борцом за коммунизм, главным проектировщиком социалистических реформ, политики открытости и модернизации, создателем социализма с китайской окраской ² .

В "Обращении ЦК КПК" и выступлениях руководителей КНР, других документах и статьях отмечались высокие заслуги Дэн Сяопина, всю свою жизнь отдавшего борьбе за победу революции, за торжество социализма в Китае. Подчеркивалось, что именно он впервые в истории марксизма дал ответ на вопрос, как строить, как развивать и укреплять социализм в экономически и культурно отсталой стране, чего до него не смогли сделать ни Маркс, ни Энгельс, ни Ленин, ни Мао Цзэдун. Именно Дэн Сяопину, как никому другому, принадлежит великая заслуга соединения марксизма- ленинизма с китайской действительностью и особенностями современной эпохи. Без теории, созданной Дэн Сяопином, в Китае сегодня не могла бы осуществляться политика реформ, не могла бы открыться перспектива социалистической модернизации.

Сквозь все официальные оценки красной нитью проходит мысль о том, что, будучи инициатором перемен, открывших новые пути раз-

стр. 7

вития китайского государства, будучи оригинальным мыслителем и смелым творцом, Дэн Сяопин в то же время оставался верным учеником и последователем марксизма- ленинизма, идей Мао Цзэдуна. Китайский руководитель предстает и в виде еретика, отступника, решительно порвавшего с идеологией, воззрениями своих предшественников, и одновременно - теоретиком и практиком, который, не отвергая и не проклиная духовное наследие идеологов коммунизма, а опираясь на созданное ими, прокладывает новые пути в будущее, сохранив связи с прошлым. В нем органически сочетаются дух новаторства и дух преемственности: сохраняя верность коммунистической идеологии как основы основ всей своей жизнедеятельности, он смотрит на нее не как на мертвую догму, а как на живое учение, которое можно и нужно изменить и преобразовать применительно к национальной специфике и к условиям современного мира в целом.

XV съезд КПК (сентябрь 1997 года) подтвердил уже сложившееся официальное положение о теории Дэн Сяопина как руководящей идеологической основе партийной деятельности и обязался выполнить намеченную им программу социально-экономических преобразований.

Иной суд вершат над Дэн Сяопином его оппоненты как справа, так и слева.

Для леваков начатые им реформы - суть отступление от марксизма, идей Мао Цзэдуна, нарушение принципов социализма, чреватое угрозой полного "буржуазного перерождения" партии, сползанием страны на ненавистный путь капитализма. Ратуя за свертывание реформ, за возврат к прошлым порядкам, они утверждают, что реформы означают отказ от тех революционных завоеваний, которые были достигнуты в результате победы над гоминьдановскими реакционерами. Трудные и сложные проблемы социально- экономического развития, которые являются неизбежным плодом проведения

левацкой политики в эпоху правления Мао Цзэдуна, догматики считают последствиями реформ, и вину за это они возлагают на последователей политического курса, предложенного Дэн Сяопином. При этом левацки настроенные консерваторы, нападая на политику реформ и открытости, избегают затрагивать лично Дэн Сяопина или нынешнего вождя партии Цзян Цзэминя, лицемерно демонстрируя свою верность руководству партии.

Такие противники реформ заявляли и заявляют, что Дэн Сяопин никогда не был марксистом, а был чистейшей воды прагматиком, который ради роста производительных сил готов был поступиться принципами классовой борьбы и принести идеалы социализма в жертву интересам производства. По их мнению, Дэн Сяопин является не спасателем социализма, а его могильщиком. Леваки-консерваторы в оценках Дэн Сяопина по существу (да и по форме) повторяют обвинения в его адрес, которые звучали во времена культурной революции", когда Мао Цзэдун зачислил Дэн Сяопина в ряды тех, кто хочет вести Китай по капиталистическому пути.

С другой стороны, стоящие на диаметрально противоположных позициях китайские ученые - активные сторонники всесторонних реформ - также считают, что Дэн Сяопин не был силен в теории, что, будучи прагматиком, он весьма вольно обращался с идейным наследием марксизма- ленинизма, с идеями Мао Цзэдуна. Он брал из их работ только те высказывания, которые оправдывали его концепции.

Демократически настроенная общественность Китая, наиболее влиятельные представители которой в большинстве своем пребывают в эмиграции, стремится по возможности объективно оценивать реформаторскую деятельность китайского руководителя. Многие из демократов, критикующих сегодня Дэн Сяопина, в свое время восторженно приветствовали его возвращение на руководящие посты в партии и государстве, горячо поддержали его начинания. Они теоретически, с позиций марксизма-ленинизма, обосновывали необходимость начатых им преобразований, всячески помогали ему в борьбе с теми представителями руководства КПК, которые продолжали настаивать на неукоснительном выполнении всех указаний Мао Цзэдуна и давали положительную оценку "культурной революции".

Эти демократы, среди которых есть философы, экономисты, историки, публицисты - лучшие в Китае знатоки марксистско- ленинского теоретического наследия. Они активно участвовали в разработке концепции социализма с китайской окраской, выступая за радикализацию реформ и, прежде всего, за ускорение перестройки системы политического руководства страны, о необходимости которой говорил и Дэн Сяопин. Их подход к методам и темпам демократизации политической системы, предложения о путях ее преобразования вызывали сильное и жесткое проти-

стр. 8

водействие со стороны партийной бюрократии. Не нашли поддержки их взгляды и у самого Дэн Сяопина, который окрестил их "буржуазными либералами".

ЗАСТОЙ В ПОЛИТИЧЕСКОМ РЕФОРМИРОВАНИИ

Анализируя обращение ЦК КПК к народу по случаю смерти Дэн Сяопина, Су Шаочжи, видный ученый, много сил отдавший теоретической разработке реформ, а ныне оказавшийся в эмиграции, отметил, что в нем говорилось только о заслугах Дэн Сяопина в осуществлении экономических реформ, но не упоминается о том, что он первым выдвинул задачи политического реформирования страны в выступлении 18 августа 1980 года. Тогда Дэн поставил вопрос о необходимости изменения системы, об избавлении ее от феодального влияния, о том, чтобы покончить с концентрацией власти. Он прямо заявлял, что без политической реформы невозможно успешно осуществлять экономическую. И хотя китайский лидер сам же отказался от ее проведения, тем не менее рассматривать его теорию китайского социализма без этих идей - значит выхолостить ее.

По мнению Су Шаочжи, руководители КПК замалчивают идеи Дэн Сяопина о политической реформе, а это говорит о том, что Цзян Цзэминь не готов ее проводить. Ученый обращает внимание на то, что в "Обращении ЦК КПК" ни слова не говорилось о демократическом движении 1989 года и о трагическом его окончании 4 июня, а упоминалось лишь то, что в конце 80-х - начале 90-х годов партии пришлось выдержать суровые испытания в связи с политическими волнениями как вне, так и внутри страны. В абстрактной, обтекаемой манере говорилось и о заявлениях Дэна во время его поездки на Юг в 1992 году, когда было получено его указание усилить борьбу против левацкого уклона.

После смерти Дэн Сяопина остались нерешенными многие противоречия и проблемы, главные из которых - отсутствие законности и контроля, коррупция, нарушение прав человека, национальные противоречия, противоречия между Центром и регионами, между народом и партией. Кроме того, в ходе экономического роста накопились такие трудности, как поляризация бедных и богатых, безработица, отсталость сельского хозяйства, кризис государственных предприятий и финансовый кризис ³ .

Если трудности не преодолеть, экономическое развитие будет подорвано.

Однако чтобы их разрешить, надо развивать демократию, обеспечить верховенство закона, усиливать коллективное руководство, поднимать активность и творческий дух широких народных масс. Из "Обращения" явствовало, что Цзян Цзэминь намерен и впредь сохранять однопартийность, диктатуру вождя, сохранять строгий контроль над идеологической и политической жизнью китайцев.

Известный ученый Го Лоцзи, ставший одной из первых жертв кампании против "буржуазного либерализма" и впоследствии эмигрировавший в США, оценил Дэна как политического деятеля, отличавшегося своеобразием подхода к решению трудных и сложных проблем Китая в критические для страны времена. Так, на последнем этапе "культурной революции", когда Дэн Сяопин недолгое время занимал высшие посты, он соединял в себе качества Пэн Дэхуая (то есть боролся против безрассудных установок Мао) и Чжоу Эньлая (то есть действовал осторожно, с оглядкой). Он пытался навести в стране порядок, и хотя был свергнут, люди в Поднебесной обратили к нему свои души и после смерти Мао Цзэдуна единодушно потребовали возвращения Дэн Сяопина. Он пользовался тогда заслуженной славой. Если бы он умер в 1987 году, то, несмотря на его борьбу против буржуазного либерализма, не было бы постыдного приказа о расстреле, об использовании армии на площади Тяньаньмэнь, - и он не оставил бы о себе навеки эту дурную славу.

Подробно описывая жизненный путь Дэн Сяопина, автор отмечает его выдающиеся качества решительного политика, способного руководить генералами и не уступавшем им в стратегии и тактике ведения военных операций, за что его высоко ценил Мао Цзэдун. Последний, однако, в конце концов сместил Дэна с высоких должностей, а в итоге Дэн стал преемником Мао, Мао Цзэдуном Вторым, неоспоримым вождем, хотя и не занимавшим столь высокого официального поста. Он создал новую ситуацию в стране - и он же помешал развитию этой новой ситуации. В итоге - он оказался и победителем и побежденным, о чем приходится горько скорбеть.

Дэн Сяопин поставил себя над ЦК КПК, и в Китае стало популярным суждение: "Низшие следуют за вышестоящими руководителями, те, в свою очередь, следуют за ЦК, а ЦК следует за Дэн Сяопином, который следует за своими чувствами". Так объяснялось требование "В политике и идеологии быть едиными с ЦК КПК", фактически это означало - не допускать

стр. 9

расхождения с волей Дэн Сяопина, быть послушным орудием, исполнителем его приказов. И его слово стало мерой различия правды от неправды, каким в свое время было слово Мао Цзэдуна.

В то же время Го Лоцзи подчеркивает заслуги Дэн Сяопина, особенно проявившиеся во время работы III пленума ЦК КПК (декабрь 1978 года), когда шел спор о путях дальнейшего развития Китая. Именно его решительная позиция сыграла важную роль в том, что был взят курс на поиск новых методов модернизации страны (независимо от того, считаются ли они, с точки зрения ортодоксов, капиталистическими или социалистическими). Он поддержал те формы организации производства в деревне и в городе, которые доказывали свою эффективность, не обращая внимания на тех, кто поднимал шум о капиталистическом характере этих форм.

Что касается неудачи Дэна как "конструктора", то она объясняется его двойственным подходом: в экономике он поощрял либерализм, а в политике выступал против него, упорно отстаивая однопартийную диктатуру.

Его выступление в 1980 году о перестройке системы партийного и государственного руководства по своей идейной глубине значительно превосходит доклад на III пленуме ЦК КПК. Однако спустя полгода после этой речи он сделал большой шаг назад и вернулся к критике "буржуазного либерализма". Такие перемены объясняются не только внешними факторами, но и характером самого Дэн Сяопина, а именно тем, что он умеет поставить правильный диагноз, но "выписывает" ошибочный рецепт для излечения болезни, ссылаясь на национальную специфику.

Такое поведение Дэн Сяопина Го Лоцзи считает ошибочным и сравнивает его с отношением после дней китайской императрицы Цы Си, которая потребовала прекратить строительство железных дорог под предлогом нарушения этим национальной специфики.

Так преждевременно скончалась идея политической реформы, что Го Лоцзи объясняет тем, что Дэн Сяопин, задумав ее, не стремился довести до конца. Дэн Сяопин не пошел на модернизацию политической структуры, ибо модернизация означала демократизацию, а это подрывало основы однопартийной диктатуры, чего он допустить не мог и не хотел. Выступая против культа личности, он в конце концов вернулся к тому положению, когда "в зале звучал лишь один голос". Призывая других "поменять свои мозги", сам он и не думал этого делать. Го Лоцзи в этой связи приводит слова самого Дэн Сяопина: "Я и реформатор, я и консерватор, а правильнее сказать, я - реалист". Автор называет его политиком переходного периода, переходного типа, в котором новые мысли смешиваются со старым стилем работы.

КТО СОТВОРИЛ БОЛЬШЕ ДОБРА ИЛИ ЗЛА

Оценивая Дэн Сяопина, китайские ученые и публицисты, естественно, сравнивают его с Мао Цзэ-дуном и, разбирая политические дела двух вождей Компартии, стараются определить, кто из них сделал стране больше добра или зла.

Среди китайских демократов распространено мнение о деспотическом, монархическом характере власти Дэн Сяопина. Его ставят в один ряд с такими тиранами, как Гитлер, Сталин, Чан Кайши, Мао Цзэдун, Ким Ир Сен, Пол Пот. Дэн Сяопин действительно сохранил монархическую систему. Ее отличие от традиционной системы лишь в том, что, сосредоточивая в своих руках высшую власть в государстве, ни Чан Кайши, ни Мао Цзэдун, ни Дэн Сяопин не провозглашали себя императорами, как это пытался сделать Юань Шикай после свергнувшей маньчжурскую династию Синьхайской революции 1911 года. Эти три правителя, прикрываясь вывеской "республики", на самом деле пожизненно владели всей полнотой власти в стране. Коммунистические лидеры не передавали, конечно, власть по родственной линии, но сохраняли за собой право назначать себе преемников из числа своих подчиненных, которые, по их мнению, могли сохранить верность заветам вождя. Отказываясь даже от титула Председателя государства, генерального секретаря партии, Дэн Сяопин фактически обладал высшей властью.

Согласно конфуцианским нормам, пишет ученый-демократ Янь Цзеци, идеальное правление - это "отцовское", патерналистское, при-

стр. 10

чем отец должен быть добрым, а правление - гуманным, и, кроме того, пожизненным. Хотя Синь-хайская революция и покончила с монархией, Дэн Сяопин, как и его предшественники, никогда не соглашался на ограничение своей власти. Независимо от того, чем она была прикрыта - одеждами социализма, коммунизма или демократии, - высшая власть характеризовалась неделимостью, концентрацией в руках одного человека, тем, что ее нельзя было никому передавать, она была пожизненной.

Монархия, установленная Мао Цзэдуном, была "выборной". Выборы проводились на съездах, в промежутках между которыми шли чистки оппозиции. Когда Мао заменил конфуцианские традиции "марксизмом", традиционная деспотия в Китае стала тоталитарным режимом. Общественная собственность и система народных коммун позволяли политике вторгаться в хозяйственную, социальную и личную жизнь людей.

Перед лицом мирового краха коммунизма Дэн Сяопин в 90-х годах XX века не мог не освободиться от его одежд и не пойти по пути "демократизации в условиях диктатуры пролетариата" ⁴ . Но когда Дэн отбросил покровы "коммунизма", древняя конфуцианская традиция снова подняла голову.

Причисляя Дэн Сяопина к властителям-деспотам, китайские интеллигенты имеют в виду прежде всего его роль в подавлении студенческого демократического движения весной 1989 года. Именно Дэн Сяопин отдал приказ об использовании армии для усмирения мирных выступлений, он несет главную ответственность за кровопролитие 4 июня 1989 года. Некоторые демократы даже утверждают, что Дэн Сяопин превзошел Мао Цзэдуна по жестокости ⁵ .

Главный редактор гонконгского журнала "Кайфан" Цзинь Чжун не видит никакой разницы между Мао Цзэдуном и Дэн Сяопином, ибо хотя Дэн порвал со многими установками Мао, он по существу остался маоистом. Подавление студентов на площади Тяньаньмэнь в июне 1989 года - это не что иное, как продолжение деспотической политики Мао Цзэдуна ⁶ .

Известный ученый Ли Шэньчжи, бывший вице-президент Академии общественных наук КНР, высоко оценивая значение реформ Дэн Сяопина, высвободивших из-под маоцзэдуновского тридцатилетнего гнета энергию народа и создавших условия для оживления экономики и улучшения жизни, считает, что созданная Мао однопартийная система не изменилась, так же, как не претерпела существенных перемен и официальная идеология. Все осталось таким, каким было при Мао Цзэдуне, несмотря на то, что у людей стало больше возможностей для выражения своего мнения. Китайцы по- прежнему находятся в рабском состоянии ⁷ .

Проявление деспотического характера Дэн Сяопина некоторые китайские авторы усматривают и в его самовластном решении о смещении Ху Яобана в 1986 году, а затем и Чжао Цзыяна в 1989-м с поста генерального секретаря ЦК КПК за либеральный подход к студенческим выступлениям, за их "потворство" буржуазно-либеральным взглядам.

Этими своими действиями Дэн Сяопин растоптал идеалы демократии и защитил интересы коррумпированной бюрократии ⁸ .

По мнению известного писателя Лю Биньяня, Дэн был противником активного участия народа в политической жизни, опасаясь "демократии толпы", ведущей к беспорядкам в стране ⁹ .

О неспособности и нежелании Дэн Сяопина покончить с однопартийной диктатурой и его стремлении сохранить тоталитарную систему пишет Чэнь Ицзы, бывший в свое время активным разработчиком экономических и политических реформ, а ныне находящийся в эмиграции. Он называет Дэн Сяопина трагической фигурой, поскольку, сумев осуществить перемены в экономической системе, он не посмел провести их в политической, а именно это стало преградой на пути решения страны ¹⁰ .

Среди китайских демократов идет спор, почему Дэн Сяопин, сам пострадавший от Мао Цзэдуна и его подручных, хотя и одергивал их время от времени, тем не менее, в ряде случаев шел им на уступки, поддавался им, не подвергал их преследованиям, как так называемых правых.

Лю Биньянь объясняет такое поведение Дэн Сяопина его обеспокоенностью судьбой экономических реформ, поскольку их осуществление было для него первоочередной задачей. Левакам он уступал до определенного предела, чтобы ослабить их сопротивление переменам в экономике. Стремлением сберечь возможность проведения реформ было продиктовано смещение Ху Яобана и Чжао Цзыяна, подавление студенческого демократического движения в 1989 году.

На его политической деятельности сказались и личные качества, которые схожи с чертами характера Мао Цзэдуна.

стр. 11

Он не так, как Мао Цзэдун, страшился западной культуры, меньше боится идейного и политического влияния Запада. Так, поощряя посылку китайцев на учебу в США, он заявлял, что если даже девяносто из ста не вернутся на родину, то это - не страшно. Такой широкий подход, пишет Лю Биньянь, достоин всяческого уважения. Если бы Дэн меньше считался с доводами догматиков, то было бы больше свободы при обсуждении политических вопросов. Тем не менее, благодаря ему китайцы стали жить лучше и свободнее.

Слабость Дэн Сяопина как политического деятеля Лю Биньянь видит в его нежелании привлечь массы к активному участию в проведении реформ, в борьбе с коррупцией. Но, несмотря на все слабости и недостатки, несмотря на то, что Дэн Сяопин не изменил политическую систему, не сделал ее демократичной, Китай стал иным, чем он был во времена "культурной революции". Сегодня партийному руководству нельзя не считаться с настроениями и требованиями народа, как это было при Мао Цзэдуне. Контроль партии над народом слабеет. Это - одно из последствий реформ.

Сколь ни строги некоторые китайские демократы в оценке действий Дэн Сяопина в мае-июне 1989 года, среди них есть и немало критиков, которые понимают, что нельзя ограничиться лишь осуждением инициатора реформ и политики открытости и ставить его на одну доску с Мао Цзэдуном, нельзя не признать, что его деятельность составила новую эпоху, породила новые надежды и открыла новые перспективы. Противоречивость его поступков, непоследовательность в проведении реформ, особенно в идеологии и политике, вызывающая естественное недовольство сторонников радикализации реформ, не должны мешать оценке Дэн Сяопина как великого реформатора, наметившего и частично осуществившего программу модернизации Китая.

Китайский публицист Ху Цзивэй, в прошлом главный редактор "Жэньминь жибао", осуждая Дэн Сяопина за то, что он, подобно Мао Цзэдуну, став у власти, из борца за демократию превратился в душителя свободы, считает правильным и закономерным сложившееся в китайском народе общее мнение, что правление Дэн Сяопина намного лучше, чем Мао Цзэдуна. Политика реформ разбила оковы, сковывавшие китайцев, заставила их иначе относиться к границам, отделявшим социализм от капитализма, тем самым способствовала экономическому росту страны и в конце концов положила конец господству плана, открыв путь к рынку. В последние годы своей жизни Дэн Сяопин многое воспринял от капитализма, и это было благом для Китая. К сожалению, он не смог расстаться с диктаторскими методами императора Мао, не смог перед смертью признать свои ошибки и покаяться в них. Поэтому китайцы всегда будут помнить и то добро, которое он сделал, и то зло, которое он сотворил. Хорошего он сделал больше, чем Мао, а плохого - меньше ¹¹ .

На противоречивый характер деятельности Дэн Сяопина указывает и другой автор журнала "Кайфан" Чжан Вэйго. В Дэн Сяопине новизна сочеталась с традиционностью. По своей сути он был оппортунистом, прагматиком. Дэн Сяопин много сделал для реабилитации интеллигенции, попиравшейся Мао Цзэдуном. Он активно стремился использовать образованных людей. В то же время он, призвав к раскрепощению мысли, сам пресекал попытки интеллигентов высказывать самостоятельные суждения, особенно, когда это касалось политических проблем. При нем китайский народ не обрел подлинной свободы, как и в прежние времена - для него великими людьми, делающими историю, были императоры.

В Китае популярны выражения "Не будь Мао Цзэдуна, не было бы нового Китая", "Без Дэн Сяопина в Китае воцарилась бы смута и не было бы ни реформ, ни открытости". Автор саркастически замечает: "Не будь Дэн Сяопина, земной шар перестал бы вращаться" ¹² ,

Прискорбно то, пишет Чжан Вэйго, что в Китае, как и в Советском Союзе и странах Восточной Европы, политика начинает меняться лишь после смерти вождя. Именно тогда обнаруживаются многие трудности и проблемы, разрешение которых ранее было невозможно. А после смерти Дэн Сяопина открылась новая фаза развития Китая, появилась возможность перехода от личной власти к верховенству права и закона. Но если новое руководство останется в порочном кругу традиционной власти - одной сильной личности, цена, которую Китай должен будет заплатить за модернизацию, будет весьма высокой.

Противоречивость и двойственность усматривает в политике Дэн Сяопина и видный китайский публицист Ху Пин, главный редактор журнала "Бэйцзин чжичунь",

стр. 12

издаваемого в США. Усилия китайского руководителя по реформированию плановой экономики сочетались со стремлением сохранить однопартийную диктатуру. Собственно говоря, предпринятые им преобразования в экономической сфере преследовали политическую цель - укрепить однопартийную систему.

Вместе с тем, отмечает Ху Пин, объективно он способствовал развитию демократического движения в Китае. И хотя Дэн Сяопин пытался подавить демократию, он делал это (за исключением 4 июня) не самым строгим способом, и потому остановить движение за демократию он не смог. Вопреки его намерениям, реформы ускоряют крушение диктаторской власти.

События 4 июня 1989 года нанесли ущерб политическому авторитету Дэн Сяопина, но он восстановил его, призвав ускорить переход к рынку и обеспечив новый подъем в экономике. Это дало основание некоторым деятелям оправдывать июньские действия властей, без которых в Китае не была бы установлена стабильность и не начался бы расцвет экономики. Сторонники такого мнения указывают на пример Советского Союза, где демократизация привела к росту экономических трудностей. Они видят главную задачу Китая в обеспечении условий для экономического роста и считают возможным ради этого принести в жертву свободу слова, пренебречь развитием демократии. По их убеждению, этого требуют интересы большинства китайского народа.

Ху Пин категорически не согласен с такими взглядами, которые базируются на известном тезисе "цель оправдывает средства", на теории большего и меньшего зла. Он убежден, что отказ от однопартийной диктатуры открывает путь к свободе и демократии, а это пойдет на пользу справедливым экономическим преобразованиям, в результате которых и власть и богатство будут принадлежать народу.

СОЦИАЛИЗМ С КИТАЙСКОЙ ОКРАСКОЙ

Экономические преобразования Дэн Сяопина Ху Пин называет полуреформами, в результате которых "капитализм" смещался с "социализмом". От их проведения в основном выиграла номенклатурная бюрократия, которая, используя свое привилегированное положение, рванулась к деньгам и благодаря коррупции стала быстро богатеть. Заявление Дэн Сяопина о социализме с китайской окраской вполне устраивает чиновников, нажившихся на реформах и не желающих их продолжать ¹³ .

По мнению ученого Го Лоцзи, стремление Дэн Сяопина к поддержанию порядка и стабильности любой ценой, не останавливаясь перед применением военной силы, объясняется (но не оправдывается) тем, что он не понимал причин народного недовольства, а именно порочность политической системы и провал попыток ее реформирования. События 4 июня до конца выявили антидемократическую сущность политики Дэн Сяопина, который сам в начале реформ поддерживал необходимость демократии и укрепления закона и права.

Эти действия Дэн Сяопина во многом объясняются тем страхом, который у него, как и у других руководителей КПК, вызывали события в Советском Союзе и странах Восточной Европы, расцененные ими как результат мирной эволюции, то есть перерождения социалистического строя в капиталистический.

Касаясь отношения Дэн Сяопина к различным типам общественного развития, Го Лоцзи отмечает, что по методам проведения реформ Дэн Сяопин опирался на теории "реставрации капитализма" и "буржуазной либерализации", но при этом заявлял о строительстве "социализма с китайской окраской". Если китайский социализм не рухнул, то только потому, что слова значат одно, а дела - другое; за разговорами о социализме под сурдинку строился капитализм, который словесно осуждался.

Вначале Дэн был сталинистом, а затем стал играть роль Хрущева, Брежнева, Горбачева. Небезынтересно отметить, что Мао Цзэдун осуждал реформы Хрущева, а настроенный против реформ Брежнев клеймил реформы Дэна за то же самое. Мао вообще-то затеял "культурную революцию", чтобы предотвратить появление в Китае своего Хрущева. Дэн Сяопин вначале критиковал Хрущева, а затем - отказывался признавать себя китайским Хрущевым. Но история заставила делать Дэна то, от чего он отрекался.

Если проанализировать все его дела, то приходишь к выводу: он не гуманист, не демократ, не марксист, а скорее патриот и националист; он - государственник. Для него интересы государства, нации превыше всего. В нем соединились Хрущев, Брежнев и Горбачев. Он - за перемены, но такие, которые не поколебали бы основы руководства партии, и реформы он предпринял ради сохранения ведущей роли КПК. Его реформы называют революцией, но это - революция, опрокидывающая социализм ради сохранения социализма. Это - парадокс, но он отражает противоречие политики Дэн Сяопина. Его теория, во-первых, не отвечает национальной специфике, а, во-вторых, противоречит марксизму. В ней концы с концами не сходятся.

Дэн Сяопин понял, что социализм начали строить там, где для этого не было никаких условий. Его теорию можно назвать и "социализмом с импортной китайской окраской", и "капитализмом с китайской окраской". Он не мог и не хотел похоронить идею социализма, но готов порвать с политикой Мао Цзэдуна, сохраняя авторитет идей Мао как символа китайского пути к социализму. Трудно сказать, замечает Го Лоцзи, чего тут больше: желания обмануть других или самообмана?

Дэн Сяопин не молился старому кумиру, а подкрасил его, чтобы сохранить святого для верующих масс. Сам он в него, думается, давно не верил, но использовал как пример национальной деятель-

стр. 13

ности, самобытного творчества. Мертвый Мао Цзэдун ему не был страшен, а потому его можно было почитать как икону ¹⁴ .

"КИТАЙСКИЙ ГОРБАЧЕВ" УЛУЧШЕННОГО КАЧЕСТВА

Оценивая реформаторскую деятельность Дэн Сяопина, китайские ученые и публицисты сравнивают его с Горбачевым. При этом зачастую они отмечают преимущества своего соотечественника, методы которого и стиль работы им представляются более результативными и плодотворными.

В этом отношении типичным является мнение тайваньского ученого Чжу Гаочжэна. Высоко оценивая Дэн Сяопина, автор пишет, что именно он заложил твердую основу движения Китая в XXI век. Его вклад в модернизацию Китая, по мнению автора, можно сравнить с заслугами Сунь Ятсена, разработанную которым программу национального строительства Дэн выполнил на семьдесят процентов.

К числу заслуг Дэн Сяопина относится и его умение сохранить стабильность, порядок, чего не сумели сделать в Советском Союзе и в Восточной Европе в то время, когда социалистическая система там рухнула.

Сравнивая политику Горбачева и линию Дэн Сяопина, Чжу Гаочжэн, отмечая их сходство, вместе с тем подчеркивает преимущества последнего. Дэн Сяопин начал проводить реформы на шесть лет раньше Горбачева, и его политика преобразований в экономике отличалась принципиальностью и была несравнимо глубже по своему размаху.

Для реформ Дэн Сяопина характерны практичность, постепенность, поэтапный характер. Горбачев же застрял на теоретическо-пропагандистском этапе, он был больше занят упорядочением партийной системы. Дэн Сяопин, начав с деревни, приобрел поддержку и доверие крестьян, что создало прочную массовую базу для дальнейшего проведения реформ. Горбачев же потратил много времени на пропаганду перестройки, на дипломатическую деятельность, на переговоры о сокращении вооружений, а народ не почувствовал никакого улучшения жизни, ибо конкретных мер для проведения экономических реформ не предпринималось, что и стало одной из важных причин падения Горбачева. Горбачев совершил ошибку, чрезмерно переоценив роль политической власти и недооценив важность экономики как "базиса".

В то же время Чжу Гаочжэн высказывает сожаление по поводу того, что Дэн Сяопин, выдвинув идею о необходимости и безотлагательности политических реформ, ушел из жизни, не осуществив своих замыслов.

Чжу Гаочжэн считает также огромной заслугой Дэн Сяопина коренное изменение внешнеполитического курса Китая, выдвижение им принципа "мир и развитие", благодаря чему Китай покончил с положением "осажденной крепости", приобрел много друзей в мире, что подняло его авторитет и упрочило позиции страны на международной арене.

* * *

Начатая Дэн Сяопином политика реформ внутри страны и открытости в отношениях с внешним миром остается великой программой развития Китая в наступившем веке. Приведенные нами оценки реформ Дэн Сяопина показывают, что какой бы "приговор" не выносили по его "делу" та или иная сторона, все сходятся в том, что воздействие его на политическую и социально-экономическую жизнь Китая было значительным. Коренной перелом в истории страны совершился благодаря его реформаторской деятельности. Ни его сторонники, ни противники не могут отрицать того принципиально нового, что внес Дэн Сяопин в судьбы китайцев, заставив (или дав им возможность) увидеть окружающий мир в его сложной реальности.

Открыв картину внешнего мира для китайцев, Дэн Сяопин приложил немало усилий для того, чтобы изменить мнение китайцев о себе. Он положил конец мифу о великом Китае как самой передовой стране мира, дальше всех шагнувшей по пути к коммунизму и ставшей маяком для всего человечества. Противник самолюбования, хвастовства и зазнайства, он призвал китайцев осознать свою отсталость, свою слабость, неумение воспользоваться плодами мировой цивилизации. Дэн призывал китайцев меньше учить, а больше учиться, перенимая и осваивая передовой опыт всех стран мира.

Нельзя не согласиться с теми критиками Дэн Сяопина, которые считают, что его деяния, его вклад в развитие страны и мира будут не сразу оценены по достоинству. Но уже сегодня можно утверждать, что вклад этот, бесспорно, велик.

Исторический процесс начатых им преобразований необратим. Это признают даже самые строгие и самые суровые из его критиков, хулителей и почитателей.

Можно упрекать Дэн Сяопина за неспособность выбрать для Китая лучший, оптимальный, идеальный, всех устраивающий путь развития. Но ему не из чего было выбирать, ибо такого пути человечество еще не нашло. Но в его силах было отвергнуть худший путь для Китая, тот, который уготовил Мао Цзэдун, и он это сделал, за что ему честь и хвала. Сам он не считал свою деятельность безупречной, и, думается, не из лишней скромности. Те, кто его слишком строго судят, забывают о том, что трудно выйти из грязи, оставаясь совершенно чистым.

Признавая справедливой критику деятельности Дэн Сяопина со стороны радикальных поборников реформ, в его оправдание можно сказать одно: возврат к маоистскому средневековью, к старым порядкам, несмотря на рецидивы прошлого, абсолютно исключен. Дэн Сяопин сделал свое историческое дело. Своими реформами, рассчитанными на долгое время, он заставил Китай войти в русло мирового развития, двигаться по пути, общему для всего человечества.

¹ Салтыков-Щедрин М.Е. Собрание сочинений. М., 1970, т. 10, с. 267.

² "Жэньминь жибао", 20.02.1997.

³ "Чжэнмин". Гонконг, 1997, N 3, с. 4-6.

⁴ См. статьи Янь Цзеци в журналах "Цяньшао", 1999, N 13 и "Кайфан", 1999, N 6.

⁵ "Кайфан", 1998, N 12.

⁶ См.: Цзинь Чжун. Цун Мао Цзэдун дао Дэн Сяопин. Сянган, 1990.

⁷ "Кайфан", 2000, N 2, с. 37-38.

⁸ Там же, 1998, N 12.

⁹ См.: Liu Binyan. Viewing China from a different perspective. - China Strategic review, 1997, N 12.

¹⁰ См.: Дандай Чжунго яньцзю, 1997, N 4.

¹¹ "Кайфан", 1998, N7.

¹² "Бэйцзин чжичунь", 1997, N 5, с. 28.

¹³ "Бэйцзин чжичунь", 1997, N 4-7.

¹⁴ "Чжэнмин", 1997, N 3-6.

Постоянный адрес данной публикации: