М. Изд-во "Наука". 1977. 320 стр. Тираж 12000. Цена 1 руб. 67 коп.

Монархическая контрреволюция в России началась сразу же после крушения царизма. На протяжении многих лет она не складывала оружия. И не случайно В. И. Ленин обратил внимание на эту опасность, считая, что итогом классовой борьбы в годы революции и гражданской войны могла быть либо диктатура пролетариата, либо диктатура буржуазии и помещиков "вплоть до монархии"¹ . Являясь частью контрреволюционного лагеря, монархическая контрреволюция имела и свое особое лицо, свою тактику. Посвященная этой теме книга старшего научного сотрудника Института истории СССР АН СССР кандидата исторических наук Г. З Иоффе характеризуется стремлением охватить проблему в целом: в поле зрения автора деятельность монархистов, провал их планов и замыслов в 1917 г. - между Февралем и Октябрем и после победы социалистической революции, в годы гражданской войны и белой эмиграции.

Ценность исследования во многом определяется разнообразием использованных в нем источников. Автор опирается на труды Ленина, его оценки и характеристики расстановки классовых сил, тенденций идейно-политической борьбы; привлекает публикации документов, архивные источники, прессу того времени, работы советских историков. В то же время в книге широко представлены зарубежная историография, а также белогвардейские и белоэмигрантские источники, которые при критическом к ним отношении усиливают аргументированность авторских выводов.

Освещая события конца февраля - начала марта 1917 г., автор показывает, что происходило в эти дни в Петрограде и Царском Селе, в Ставке в Могилеве, потом в Пскове, снова в Петрограде. Когда ранним утром 28 февраля литерный поезд Николая II отошел от могилевского вокзала, никто еще не мог предположить, что через трое суток император вернется в Ставку полковником Романовым. Царь, Ставка и штабы фронтов стремились подавить революцию вооруженной силой, но одновременно предпринимались и другие попытки спасти положение. Активно действовала думская оппозиция. Председатель Временного комитета Государственной думы М. В. Родзянко выдвинул предложение о создании "министерства доверия", или "ответственного министерства". С таким же предложением обратились к царю председатель Совета министров Н. Д. Голицын, группа членов Государственного совета. Осознав серьезную опасность мощного размаха народной революции, правящие круги прибегли к новому плану спасения самодержавия, поддержанному и генералами Ставки (отречение Николая II). Автор избегает каких-либо упрощений, когда характеризует личности императора и императрицы. В сложной обстановке Александра Федоровна "не потеряла головы", и не без ее влияния Николай II упорно боролся за сохранение власти. В книге подробно рассказывается, как вынужденный обстоятельствами царь пытался отречься от престола сначала в пользу наследника Алексея, потом в пользу своего брата - великого князя Михаила. Все промонархические махинации потерпели крах прежде всего потому, делает вывод автор, что оказались бессильными перед лицом революционных требований масс (стр. 58, 61).

Хотя Г. З. Иоффе специально не исследует развертывание сил Февральской революции, ему удается довольно убедительно показать то влияние, которое они оказывали на ход событий в контрреволюционном лагере. После Февральской революции, по мнению автора, наблюдались, с одной стороны, своеобразная "кадетизация" монархистов, с другой - встречный процесс поправения кадетской буржуазии и интеллигенции (стр. 68 - 72). В книге приводятся малоизвестные данные о действиях монархистов в дни корниловщины (август) и после ее разгрома (сентябрь - октябрь) 1917 г., когда готовилась "вторая корниловщина" (стр. 85 - 95).

Следуя в основном хронологическому принципу, Г. З. Иоффе обращает внимание на деятельность разных монархических центров, на образование в ходе гражданской войны своего рода монархических узлов на юго-западе и северо-западе, на севере и востоке страны. При этом всюду прослеживается общая тенденция - особая роль кадетов, ставших важным элементом всех контрреволюционных группировок. С монархистами блокировались правые кадеты. Так было в Правом и Национальном

¹ В. И. Ленин. ПСС. Т. 39, стр. 41.

стр. 137

центрах, возникших в Москве весной 1918 г. и имевших своей целью восстановление "исторической царской власти". Позже в Омске образовался "блок" между сибирскими кадетами и монархической военщиной. И в Совете министров, который функционировал при Колчаке, преобладали правые кадеты. Что касается контрреволюции на юге, то даже Деникин характеризовал созданное при нем Особое совещание как монархо-кадетскую коалицию с уклоном вправо (стр. 233). Допуская в органы власти правых кадетов, генеральско-монархическая контрреволюция сохраняла за собой руководящую роль. Известна враждебность, с которой относились к кадетам монархические офицеры, все крайне правые, считавшие либералов виновниками революции. Черносотенный монархизм особенно активно заявлял о себе в периоды наибольших успехов контрреволюции. Автор указывает на пример деникинщины. С ее усилением голоса монархистов звучали все громче и требовательнее, а когда в конце 1919 г. деникинские войска под ударами Красной Армии стали неудержимо отступать на юг, начался обратный процесс. Колебания политической линии были не только следствием изменения обстановки, но и проявлением неоднородности контрреволюционного лагеря. Автор часто подчеркивает эту неоднородность, поэтому он не ограничивается изучением монархической контрреволюции в чистом виде. Да это и трудно было бы сделать - слишком уж тесно связана между собой деятельность различных антисоветских группировок.

Если деникинщина с самого начала имела собственную кадетско-монархическую основу, то колчаковщина, как это показано в книге, поднялась на эсеро-меньшевистских "дрожжах". Известно, что к середине лета 1918 г. эсеровские правительства были образованы в Поволжье - Комитет учредительного собрания (Комуч), в Сибири - Временное сибирское правительство и некоторых других местах. И эсеры и меньшевики в годы гражданской войны фактически стали пособниками белогвардейщины. На примере развития событий в Сибири Г. З. Иоффе прослеживает эволюцию этих контрреволюционных группировок. Он отмечает, что создание Комуча и Временного сибирского правительства явилось первой ступенью на пути становления военно- монархической диктатуры Колчака. Следующим шагом была попытка организации "общероссийского правительства" в Уфе в сентябре 1918 г., когда меньшевики и эсеры высказались в пользу создания коалиционной власти. Потом возникла полуэсеровская и полукадетская Директория, которая переехала в Омск и там быстро прекратила свое существование. В книге приводится характеристика этих событий Лениным. "Что же вышло из этой власти?" - спрашивал он. И отвечал: "Вышла вместо Учредительного собрания колчаковская диктатура, - самая бешеная, хуже всякой царской"² .

Характеризуя белогвардейские режимы Колчака, Деникина, Врангеля, автор пытается рассмотреть их политику на захваченных территориях. Подробно он пишет, например, о неудачных попытках решить аграрный вопрос, сохранив помещичье землевладение. Ненависть населения вызывала не только аграрная политика белых правительств, но и их реакционная социальная и национальная политика. Однако Г. З. Иоффе не смог комплексно раскрыть эту проблему.

Постоянным и болезненным для контрреволюции вопросом был вопрос о внешнеполитической ориентации (на Германию или Антанту?). Контрреволюционный лагерь, в том числе и монархисты, был расколот на группировки, в нем шла ожесточенная борьба. Некоторые деятели контрреволюции быстро меняли свою ориентацию в зависимости от перемен в международной обстановке. В книге приводится пример, когда в 1918 г. в Киеве Милюков резко переменил фронт и установил тесные контакты с германским командованием. Сильное воздействие на российскую контрреволюцию оказали события Ноябрьской революции 1918 г. в Германии. Раскол по вопросу о выборе внешней опоры продолжался и в годы белой эмиграции. Автор справедливо отмечает, что "наиболее реакционные круги Западной Европы, прежде всего Германии, видели в русских монархистах "надежный материал", который можно было использовать для осуществления разного рода авантюристических планов" (стр. 268). Одна группа монархистов свои расчеты строила на помощи со стороны Германии, другая - Франции. И можно дополнить автора, указав, что первых было большинство, ни один франкофил не попал в Высший монархический совет, избранный на съезде русских монархистов в Рейхенгалле в мае 1921 года.

² В. И. Ленин. ПСС. Т. 39, стр. 127.

стр. 138

В книге подробно показана судьба самих Романовых и все, что было связано с попытками их освобождения монархистами. Эта тема, отмечает автор, постоянно муссировалась белоэмигрантскими и буржуазными историками. Выступая против разных домыслов антисоветской пропаганды, Г. З. Иоффе документировано, используя обширный конкретно-исторический материал, раскрывает, какой сложной и запутанной была обстановка в Тобольске и Екатеринбурге, где находилась царская семья, какие искусные сети контрреволюционных заговоров плелись вокруг бывшего царя. Существовали различные планы его спасения, реставрации монархии, ее "подновления". Особенно часто монархическо-кадетские круги обращали взоры к великому князю Михаилу. Был момент, когда П. Н. Милюков предлагал действовать его именем. И даже Б. В. Савинков, в прошлом враг царя и царской фамилии, пытался вывезти великого князя Михаила из Гатчины, где тот обосновался после Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде³ .

Освещая агонию монархической контрреволюции в годы белой эмиграции, Г. З. Иоффе делает обзор событий, имевших место в это время. История белой эмиграции - сложная и еще малоизученная тема⁴ , но материалы книги позволяют сделать некоторые выводы. Во-первых, нетрудно заметить, как много было предпринято попыток объединить силы белой эмиграции и как все эти попытки в конечном счете потерпели провал. Во- вторых, на протяжении многих лет зарубежная контрреволюция продолжала в разных формах вести ожесточенную борьбу против Советской власти. В-третьих, в эмиграции сразу же начались центробежные процессы (их изучение выходит за пределы рецензируемой работы), развитие которых привело к полному распаду политических сил белой эмиграции.

Конечно, раскрыть все аспекты столь сложной темы в равной степени автор не мог. Можно было бы, например, глубже показать связь между практической политикой руководителей "белого движения" и их старой монархической идеологией. Вообще вопрос о монархической идеологии, ее основных чертах и влиянии в книге разработан недостаточно.

Монография Г. З. Иоффе- первый обобщающий научный труд о крахе российской монархической контрреволюции. Насыщенная фактическим материалом, эта книга напоминает об уроках истории, позволяет лучше представить всю сложность внешних и внутренних условий, в которых находилась молодая Советская республика.

__ ³ Интересные воспоминания об этом случае мы обнаружили в письме Ф. Клепикова, бывшего адъютанта Савинкова, В. Л. Бурцеву, написанном в эмиграции 14 июля 1926 года. По словам Клепикова, Савинков тогда предупредил его: "При моей жизни об этом никому и ни при каких обстоятельствах не говорить" (Коллекция ЦГАОР СССР).

⁴ За последнее время эта тема в той или иной мере затрагивалась в ряде работ (см., например, С. Н. Семанов. Ликвидация антисоветского Кронштадтского мятежа 1921 года. М. 1973; И. Я. Трифонов. Ликвидация эксплуататорских классов в СССР. М. 1975; Д. Л. Голинков. Крушение антисоветского подполья в СССР (1917 - 1925). М. 1975; В. В. Комин. Политический и идейный крах русской мелкобуржуазной контрреволюции за рубежом. Калинин. 1977; С. А. Федюкин. Борьба с буржуазной идеологией в условиях перехода к нэпу. М. 1977, и др.

Permanent link to this publication: