Развитие Сирии в XX в. неоднократно подвергалось испытаниям, связанным с вмешательством военных в политическую жизнь страны; пожалуй, ни в какой другой стране арабского мира вооруженные силы, не играли столь большой роли в политике. При этом результаты подобного вмешательства оказывались весьма противоречивыми. Армия, то поддерживала отживший порядок и режим, то начинала радикальные реформы. Вооруженные силы в Сирии одновременно являлись фактором как дестабилизирующим, так и стабилизирующим обстановку в стране, символом как национального разобщения, так и национального единения.

Формирование современной национальной армии в Сирии протекало в сложной политической обстановке. В период колониального правления (1920 - 1946) военные были одиозным символом и инструментом французской политики разобщения населения страны по конфессиональному признаку ¹ .

После обретения Сирией независимости в 1946 г. к военным продолжали относиться с подозрением и антипатией из-за их негативной роли в национально-освободительном движении в период французского мандата. Такое отношение порождалось еще и тем обстоятельством, что из-за принятой французами системы рекрутирования в первые годы независимости офицерский корпус сирийской армии характеризовался высокой степенью конфессионального дисбаланса.

Однако в результате перевода армии под контроль национального руководства в вооруженных силах произошли радикальные перемены. Недаром официальной датой создания сирийских вооруженных сил считается 1 августа 1946 г., когда декретом правительства независимой Сирии функции военно-строительных частей, сформированных в 1936 г. французскими мандатными властями, были разграничены, а вооруженные силы выделены в две самостоятельные государственные структуры - национальную армию и полицию.

Перестав быть символом иностранного господства и национальной разобщенности, сирийская армия постепенно превратилась в один из важных государственных институтов и стала опорой национальной независимости страны. Широкие административные полномочия и хозяйственная самостоятельность армии, вызванные условиями военного времени, объективно способствовали ее превращению в более или менее автономный организм, обеспечивали ей особое место в системе государственной власти. Эта тенденция усилилась после баасистской революции 1963 г. и прихода к власти в САР новых социально-политических сил во главе с Партией арабского сирийского возрождения (ПАСВ), что повлекло за собой серьезные преобразования в самой армии. Трансформировались ее место и роль в политической системе Сирии. Новый режим радикально изменил состав, структуру и функцию вооруженных сил. Активная и всесторонняя вовлеченность ПАСВ в армейскую среду и укрепление пар-

(c) 2003

стр. 87

тииного, идеологического элемента в повседневной жизни и деятельности армии привели к фактическому слиянию ПАСВ и вооруженных сил и положили начало процессу превращения армии в доминирующую политическую силу страны ² .

Предпринимавшиеся усилия по консолидации партийных позиций в армии привели также к изменению ее конфессионального состава. Именно после революции 1963 г. алавитская община ³ начинает фактически брать под свой контроль национальные вооруженные силы, в том числе офицерский корпус. В конце 1960-х гг. алавиты составляли около 45% рядового и сержантского состава армии и преобладали в ударных танковых частях. В какой-то мере данный шаг был оправдан необходимостью укрепления и защиты режима ПАСВ, которая в свою очередь боролась за упрочение политического центра, против межрегиональной раздробленности, сепаратистских тенденций, стремилась ослабить остроту социально-классовых противоречий в сирийском обществе ⁴ .

Однако наиболее полно и ярко новая роль армии в политической жизни Сирии проявилась после 1970 г. в результате перехода власти в стране к офицерам- алавитам во главе с Хафезом Асадом, который в 1971 г. был избран президентом САР. Восхождение на пост президента X. Асада стало поворотным пунктом в истории Сирии. Традиционно значение этого поста было скорее символическим, нежели реальным. Однако президентство в Сирии всегда было в руках суннитов, и его переход к алавитам ознаменовал конец эпохи суннитского превосходства. X. Асад начал целенаправленно продвигать на высокие посты своих единоверцев из алавитской общины, рассматривая их как наиболее надежных и преданных ему людей. В результате подобной практики во властном механизме Сирии сложился своеобразный тандем: президент - алавитская община, в котором X. Асад стремился обеспечить себе лидирующую роль. Однако существовала и обратная связь. Заинтересованный в сохранении общины и ее поддержке режимом, X. Асад был вынужден считаться с мнением алавитских шейхов и духовных вождей общины.

При X. Асаде сирийская армия претерпела наиболее радикальные преобразования, которые позволили ему превратить вооруженные силы в монолитный, дисциплинированный и достаточно эффективный инструмент политики и власти. В результате проведенных X. Асадом социально- экономических и политических преобразований в рамках так называемого "исправительного движения" удалось ослабить неприязнь между военными и гражданскими. Это позволило X. Асаду создать условия для формирования сплоченного офицерского корпуса, имеющего достаточно высокую профессиональную подготовку. Успешные в целом действия вооруженных сил Сирии в ходе арабо-израильской войны 1973 г. способствовали укреплению авторитета армии в обществе. А принятое сирийскими властями в 1976 г. решение отправить 30-тысячный контингент сирийских войск в Ливан свидетельствовало об уверенности X. Асада в высоких качествах и надежности сирийской армии.

В период правления X. Асада фактически было узаконено широкое участие представителей армии в партийном и государственном аппарате сверху донизу, в том числе в составе правительства, в руководящих партийных органах, на дипломатическом поприще, в различных министерствах и ведомствах, хозяйственных, банковских и коммерческих структурах, в управленческом административном аппарате от провинциального уровня и ниже. Это качественно меняло роль армии в общественно-политической жизни страны и создавало особые условия для доступа армейской элиты в высшие эшелоны власти, к ключевым хозяйственным механизмам, основным финансовым потокам страны ⁵ . При X. Асаде армия превратилась в главную опору власти и стала выполнять функции защиты режима, включая подавление внутренней оппозиции, оборону национальной территории, а через своих представителей во властных

стр. 88

структурах принимала самое деятельное участие в выработке политического курса и его практической реализации.

С самого начала своего правления X. Асад проводил целенаправленную политику по обеспечению сирийским вооруженным силам, прежде всего офицерскому корпусу, привилегированного положения в обществе. Военные кооперативы предоставляли офицерам по ценам ниже рыночных дорогостоящие и беспошлинные импортные товары, которые нельзя было купить в свободной продаже, им оформлялись беспроцентные займы, позволяющие приобретать виллы и дома с большими участками земли. В распоряжении армии находятся большие земельные угодья, в том числе в плодородной прибрежной зоне, другая недвижимость, отводимая государством "на нужды национальной обороны и военного строительства". По сравнению с другими госслужащими офицеры получают весьма приличное денежное содержание ⁶ , пользуются бесплатным медицинским обслуживанием, дотациями на транспорт, горючесмазочные материалы, имеют много других привилегий ⁷ .

Для страны с населением 11 млн. 338 тыс. человек содержание армии численностью 404 тыс. человек - удовольствие не из дешевых ⁸ . И если бы не особый статус военных в обществе, их требования попросту бы игнорировались. По сложившейся при X. Асаде традиции в государственном и партийном аппарате более или менее ответственные посты занимали действующие или отставные высокопоставленные военные, а также лица, тесно связанные с армией и спецслужбами родственными или иными связями. Достаточно сказать, что начиная с 1989 г., когда X. Асад стал подыскивать замену тогдашнему премьер-министру САР М. Зоаби, одним из наиболее вероятных кандидатов на данный пост рассматривался вплоть до 1998 г. тогдашний начальник генштаба X. Шехаби. Особенно заметно действие данного механизма на уровне глав администрации провинций. Так, бывший министр внутренних дел М. Харба в прошлом был губернатором г. Хамы, начальник одной из сирийских спецслужб Фуад Абси стал правителем в Хомсе, а губернатором Латакии какой-то период был генерал Хасан Шахван.

Следует отметить, что институт губернаторства в Сирии служит своеобразной кузницей кадров для правящей элиты. В Центральном комитете (ЦК) и Региональном руководстве (РР) ПАСВ также работает много действующих и бывших военных и сотрудников спецслужб. При X. Асаде практически вся армейская верхушка и руководство спецслужб являлись по должности членами руководящих партийных органов, в том числе ЦК и РР ПАСВ. В середине 1990- х гг. в состав ЦК входило 16 крупных военачальников и руководителей спецслужб. Бывший начальник генштаба ВС Сирии X. Шехаби, будучи снят летом 1998 г. со своего поста в армии, еще долгое время оставался членом Регионального руководства партии. Несмотря на то, что X. Асад всегда широко опирался на поддержку в армии, он стремился оградить себя от возможных военных переворотов. В этих целях он предпринял ряд мер и прежде всего сохранил и упрочил контроль ПАСВ над армией. Так, согласно статье 9 устава Прогрессивного Национального фронта (ПНФ) от 1972 г., за ПАСВ закреплено исключительное право на политическую работу в вооруженных силах ⁹ . Роль армии в качестве одного из важных идеологических институтов сирийского общества трактуется в самом широком смысле как "идеологической армии", разделяющей идеологию баасизма: не все солдаты и офицеры обязаны состоять в партии, но они должны быть верны баасистской идеологии.

Таким образом, за весьма непродолжительный период ПАСВ достаточно глубоко и успешно проникла в армию. По сведениям сирийской прессы, 80% всех офицеров, погибших в ходе боевых действий 1973 г., были членами партии ¹⁰ . По некоторым данным, в начале 1980-х гг. из 45 тыс. членов ПАСВ 11 тысяч были военными, что составляло приблизительно 50% всего офицерского корпуса вооруженных сил САР.

стр. 89

Неслучайно партийная организация в армии действует по особой инструкции и в соответствии с особым уставом. Как правило, армейская парторганизация возглавляется так называемым "военным отделом", который только формально числится при Региональном руководстве (РР) ПАСВ, а на самом деле замыкается на политуправление вооруженных сил. Примечательно, что, несмотря на общее ослабление роли ПАСВ в политической системе САР в начале 1990-х гг. и углубление внутрипартийных разногласий, главным образом между Общеарабским руководством (ОР) и РР ПАСВ, X. Асад отклонил поступавшие к нему предложения о департизации вооруженных сил и спецслужб.

Заботясь об укреплении устоев своей власти, X. Асад при назначении на ключевые посты в армии и органах безопасности отдавал явное предпочтение выходцам из алавитской общины. Характерно, что если в партгосаппарате при X. Асаде одним из основных принципов кадровой политики было обеспечение сбалансированного представительства практически всех общин и конфессий, то в командовании вооруженных сил и руководстве спецслужб удельный вес алавитов был значительно выше.

Так, к концу 1980-х - началу 1990-х гг. удельный вес алавитов в руководстве партии и органах государственного управления составил, по некоторым данным, немногим более 30%. В то же время среднее звено вооруженных сил практически на 70% было укомплектовано выходцами из алавитской общины. В руках алавитов находились мобильные и хорошо вооруженные подразделения специального назначения, обеспечивающие безопасность режима и лично президента X. Асада. Особо следует выделить "дворцовую гвардию" X. Асада, "роты обороны", полк президентской охраны и дивизию республиканской гвардии. Эта своеобразная "белая кость" сирийских военных, истинная опора власти, эффективный силовой инструмент политической воли семейного клана Асадов. В ее задачу, помимо обеспечения физической охраны президента, его семьи, ближайшего окружения, входит также профилактика и блокирование любых попыток вмешательства в дела семьи со стороны армии и спецслужб, а в случае развития критической ситуации - ослабление и нейтрализация политической роли нелояльного режиму "вооруженного центра сил" ¹¹ . Одним из основных элементов выстроенной X. Асадом конструкции, обеспечивающей стабильность правящего режима, служили тесные связи между алавитской военной верхушкой и рядом высокопоставленных военных и гражданских лиц, принадлежащих к общине суннитов, - М. Тласом, X. Шехаби, А. Ахмаром, вице-президентом А. Х. Хаддамом и 3. Машарка, бывшим премьер-министром А. Р. Касмом и др. Необходимо иметь в виду, что практически все сунниты, а также приверженцы других конфессий (христиане, друзы), находившиеся на командных постах в государстве, имели представителей алавитов в числе своих заместителей, начальников канцелярий (штабов) и т.д.

Наряду с принципом религиозной общности, личная преданность и идейная близость играли для X. Асада не менее важную роль в вопросах подбора и расстановки руководящих армейских кадров. Он всегда старался поддерживать регулярный личный контакт с офицерским корпусом, возглавлял различного рода аттестации и проверочные комиссии, лично вникал во все вопросы, связанные с перемещением и увольнением старших офицеров.

К концу 1980-х - началу 1990-х гг. армия превращается в наиболее мощный "центр силы" сирийского общества и государства. Реальная сила военных в САР была чрезвычайно высока. По сути, страной в этот период руководит своеобразная "партия военных". Такому положению армии в сирийской политической системе способствовал не только субъективный фактор в лице Хафеза Асада, но и ряд важных объективных причин. Участие армейских частей в подавлении антигосударственного мятежа "братьев-мусульман" в городах Хама и Халеб в 1982 г. продемонстрировало самой армии и всему обществу, что вооруженные силы являются не только инстру-

стр. 90

ментом обороны национальной территории, но и могут быть успешно использованы для подавления внутренней оппозиции и защиты режима. Внутриполитический кризис в САР 1983 - 1984 гг. показал реальную силу военных, с которой вынужден был считаться теперь уже сам президент. Уступая давлению X. Шехаби, М. Тласа, А. Дубы и других высокопоставленных военных, X. Асад вынужден был отправить в "почетную ссылку" своего брата Риф'ата, обвиненного армейской верхушкой в стремлении "узурпировать власть" в САР в период болезни президента.

Отличительной чертой сирийских вооруженных сил является широкое использование их в качестве важного инструмента проведения внешней политики государства и защиты национальных интересов на международной арене как в военное, так и в мирное время. Иногда такое использование армии оказывается весьма эффективным, в других случаях оно может иметь серьезные негативные последствия, в том числе для самих вооруженных сил. Характерным примером может служить Ливан, где, опираясь с 1976 г. на прямое сирийское военное присутствие, X. Асад сумел создать в целом просирийское центральное правительство и добился фактического признания Израилем и США особой роли и интересов Дамаска в Ливане. Вместе с тем вмешательство Сирии в гражданскую войну в Ливане, как свидетельствуют события сегодняшнего дня, не смогло решить внутриполитические проблемы этой страны. Более того, вовлеченность Дамаска в межконфессиональный конфликт в Ливане обнажила наличие в самой Сирии аналогичных противоречий и в определенной степени привела к усилению напряженности в самих вооруженных силах.

Действительно, вооруженные силы служили, с одной стороны, главным узлом внешнеполитического механизма "асадовской" Сирии, являвшимся радикальным инструментом режима для решения ограниченной, но стратегически важной задачи -возвращения утраченных территорий. С другой стороны, мощные армия и силы безопасности были необходимы Асаду для того, чтобы добиться максимальной нейтрализации внешних факторов, которые на протяжении всего периода независимого развития Сирии оказывали заметное влияние на внутренние дела страны. Асад достиг этой цели, сконцентрировав в руках своего клана власть путем проведения политики социального баланса. Если революционеры-баасисты подорвали позиции прежних правящих элит страны, лишив их контроля над средствами производства и с помощью ПАСВ добившись поддержки рабочих и крестьян, то X. Асад стремился использовать армию с тем, чтобы развязать себе руки и ослабить жесткие партийно- идеологические установки, которые сдерживали инициированный сверху процесс модернизации государства. Для контроля как за армией, так и за партией X. Асад создал свою группу, ядром которой стали преимущественно его единоверцы алавиты и некоторое число суннитов из числа старых боевых друзей и соратников по партии ¹² .

Однако по мере укрепления своих позиций армейская верхушка САР добилась значительной властной автономии, приобрела определенную самостоятельность в процессе выполнения властно-управленческих функций. Имеющийся у высокопоставленных представителей сирийской военной элиты и служб безопасности доступ к контролируемым государством ресурсам, а также их деятельность в качестве посредников между бизнесом и государством, позволили им накопить немалые средства и добиться определенной материальной и финансовой независимости в своих отношениях с политической властью. К тому же взятый Асадом курс на создание лояльной государству прослойки "новой буржуазии" в целях расширения социальной базы поддержки режима и перевода алавито-суннитского противостояния из религиозной сферы в область чисто конкурентной борьбы привел к началу 1990-х гг. к образованию прочной спайки алавитских и суннитских бизнес-сообществ на основе общих экономических интересов и растущих политических амбиций. Традиционно более сильная экономически, имеющая определенный авторитет, наработанные связи на

стр. 91

внешних рынках суннитская буржуазия для обеспечения своих экономических интересов в условиях государственно регулируемой экономики Сирии вынуждена была искать поддержку у высокопоставленных алавитов военных и сотрудников спецслужб, от которых в конечном счете зависели условия ведения бизнеса в стране ¹³ .

Таким образом, к 1990-м гг. влиятельные представители сирийского генералитета приобрели значительную личную самостоятельность, сформировали свой "круг влияния" во властных структурах общества и не боялись заявлять в своем окружении, что власть X. Асада зависит от них. Усилившийся контроль военной элиты над обществом позволял ей оказывать все возрастающее влияние на политику государства, исходя из своих узкокорпоративных интересов, и еще больше укреплять свои социально- политические позиции.

После военных действий в Персидском заливе в 1991 г., в ходе которых Сирия встала на сторону возглавляемой США антииракской коалиции, а также распада СССР Дамаск сделал выбор в пользу мирного варианта решения ближневосточной проблемы. Подобная позиция X. Асада не могла не вызвать опасений и неудовольствия армейской верхушки и руководства органов госбезопасности, главным образом их неалавитской части, которые опасались, что могут пасть первыми жертвами перемен во внешнеполитическом курсе. Многие сирийские генералы настороженно отнеслись к перспективе замирения с Израилем ¹⁴ . Расхождение между президентом и группой высокопоставленных военных в оценках возможной позиции Сирии в отношении кардинальных изменений международной обстановки представляли собой лишь один срез проблемы взаимоотношений X. Асада и высшего сирийского генералитета. В то же время старая военно-бюрократическая элита, пользуясь методами внеэкономического присвоения и своими широкими политическими возможностями, пыталась взять под свой контроль финансовые потоки в стране и всячески тормозила проведение экономической и политической либерализации. Отсутствие в течение довольно долгого времени заметных кадровых перестановок на высших постах в армии и спецслужбах вело к значительному упрочению внутриполитических позиций отдельных представителей сирийского генералитета. Опираясь на находящиеся в их подчинении части и подразделения, тесно взаимодействуя с коррумпированными элементами госаппарата, пользуясь своим связями с теневыми структурами, они начинали все в большей степени претендовать на особую роль в государстве. Сильное раздражение X. Асада вызывали активные попытки этих деятелей вмешиваться во внутрисемейные, внутриклановые дела, оказывать влияние на планы президента в деликатных вопросах преемственности власти.

Говоря о взаимоотношениях X. Асада и армии, было бы неверным противопоставлять президента и сирийские вооруженные силы. X. Асад - выходец из бедной крестьянской семьи, он сформировался как личность и вырос в крупного политического лидера в недрах армии и ПАСВ. До последних дней своей жизни президент воспринимал армию и партию в качестве важных опор режима, основных участников процесса модернизации Сирии. В армии же всегда с уважением, почтением и любовью относились к своему верховному главнокомандующему. Другое дело, что X. Асад не мог допустить, чтобы группа влиятельных военных создавала параллельную властную структуру в высших эшелонах власти. При этом президент понимал, что он все больше втягивается в соперничество различных "центров силы", становясь постепенно заложником этой борьбы, и стремился восстановить статус-кво, заняв место "над схваткой". В то же время было бы неправомерным сводить отношения X. Асада с этой группой военных и сотрудников спецслужб только лишь к конфликту по проблеме преемственности власти в Сирии. Расхождения X. Асада с отдельными представителями высшей военной элиты САР носили более широкий характер. Без глубокой реформы армии, спецслужб, партгосаппарата (как минимум,

стр. 92

ротации и омоложения их кадрового состава) нельзя было серьезно рассчитывать на успешное осуществление планов X. Асада по постепенному адаптированию Сирии к новой международной обстановке и ожидать эффективного решения сложных внутриэкономических проблем.

С 1993 г. сирийский лидер приступил к постепенному обновлению высшего эшелона армии и органов госбезопасности. Характерно, что данный процесс осуществлялся в основном за счет выдвижения на руководящие посты лиц, не принимавших активного участия в борьбе за политическое влияние в период внутреннего кризиса 1984 г. В 1993 г. со своего поста был уволен могущественный начальник военной контрразведки с 1974 г. генерал алавит Али Дуба. Его имя было связано с одной из мрачных страниц в истории современной Сирии - подавлением мятежа "братьев-мусульман" в 1976 - 1982 гг. Вместе с ним были уволены или переведены на другие должности 11 человек из числа его близкого окружения. Сам А. Дуба некоторое время фактически находился под домашним арестом в своем поместье в Латакии. В дальнейшем он был назначен на одну из трех должностей заместителя начальника генштаба.

В 1994 г. был снят со своего поста и посажен под домашний арест командующий специальными войсками САР генерал Али Хейдар. Летом 1994 г. X. Асад своим приказом отправил в отставку более 20 генералов, в том числе начальников ряда ключевых управлений министерства обороны САР и командиров наиболее боеспособных дивизий. В этом же году вместо Аднана Махлюфа, двоюродного брата жены президента, командующего Республиканской гвардии со дня ее основания, был назначен протеже сына президента Башара Асада генерал Али Хасан. Был заменен глава одной из самых влиятельных спецслужб Сирии - Управления общей разведки (УОР) - вместо М. Саида назначен генерал Башир Наджар. Ранее он возглавлял Главное таможенное управление САР и считался одним из сторонников покойного сына X. Асада Баселя в возглавляемой им кампании борьбы с контрабандой наркотиков. Однако один из наиболее влиятельных людей в УОР, заместитель ее директора, алавит Мухаммад Насыф Хейрбек остался на своем месте ¹⁵ . Начав кадровую реформу в армии и спецслужбах, X. Асад решал одновременно несколько важных задач, в том числе укрепление властных позиций семейного клана Асадов, создание благоприятных условий для бесконфликтного продвижения во властные структуры своего сына Башара. Кроме того, ставилась задача постепенного очищения руководящих кадров армии и спецслужб от сторонников бескомпромиссного противостояния "сионистскому врагу" и замешанных в неблаговидных делах деятелей, способных скомпрометировать имидж Сирии в глазах Запада, в сторону которого Дамаск стал постепенно разворачиваться после распада СССР.

По существу, X. Асад приступил к формированию нового кадрового "эшелона власти" в расчете на то, чтобы в случае возникновения кризисной ситуации быть готовым встретить его в обстановке относительной стабильности. В условиях Сирии подобные мероприятия были практически неосуществимы без предварительной основательной чистки руководящего состава спецслужб и армии, укрепления их лояльными и лично преданными главе государства лицами. Примечательно, что наиболее радикальные решения были приняты X. Асадом прежде всего в отношении деятелей и группировок из числа алавитов (А. Дубы, А. Хейдара, А. Махлюфа, Д. Джухейни и др.). Поставленный перед необходимостью недопущения раскола в алавитской верхушке, X. Асад вынужден был отодвинуть на второй план соображения конфессионального порядка и поставить во главу угла принцип личной преданности и заботы о стабильности режима и государства.

Однако, несмотря на предпринятые президентом попытки несколько ослабить влияние военных, ему не удалось добиться реализации желаемого в полной мере.

стр. 93

Энергичные усилия X. Асада по вводу Башара в армейскую среду и его приобщение к процессу управления государством (в 1994 г. Башар в звании капитана был прикомандирован к дивизии Республиканской гвардии, прошел интенсивную индивидуальную подготовку по программе военного колледжа г. Хомса, с лета 1994 г. занимает официальный пост одного из политических советников президента, в апреле 1995 г. назначен спецпосланником президента для контактов с ливанским руководством и т.п.) могли дать свои плоды лишь со временем, запаса которого у X. Асада в силу естественных причин становилось все меньше и меньше ¹⁶ . На рубеже 1996 - 1997 гг. X. Асад значительно активизировал усилия по укреплению позиций Башара Асада во властных структурах, причем если раньше это носило в определенной степени завуалированный характер, то теперь стало приобретать все более открытые формы. После окончания осенью 1996 г. учебы в Академии генштаба ВС САР Башар Асад вернулся в свой офис в президентском дворце и стал активно привлекаться отцом к выработке и обсуждению важных вопросов внутренней и внешней политики государства. Росло число сторонников Б. Асада в армии и спецслужбах. В основном это были представители "второго эшелона" офицерского корпуса на уровне комбригов и комдивов. В то же время президенту не удалось окончательно разорвать "связки" между рядом ключевых фигур в силовых структурах, которые в условиях преждевременного ухода X. Асада могли бы стать потенциальными конкурентами его сыну. Активное продвижение Башара Асада сталкивалось со скрытым неприятием влиятельных сирийских военных, которые группировались вокруг начальника генштаба X. Шехаби и его заместителя А. Дубы.

В этот период в Сирии разворачивается беспрецедентная по масштабам кампания борьбы с коррупцией; ее руководителем становится по указанию X. Асада Башар Асад, который как бы наследует этот пост от своего покойного брата и продолжает начатое им дело. Именно Б. Асад санкционировал проверки различных министерств и ведомств (нефти и минеральных ресурсов, энергетики, юстиции, туризма, транспорта, здравоохранения, высшего образования, компаний "Аль-Фурат", "Аль-Гута" и др.), увольнение обвиненных в коррупции чиновников, которые, используя некоторую либерализацию экономики, значительно обогатились в последние несколько лет и могли, как считал президент, претендовать на самостоятельное участие в политической жизни САР.

Конечно, сама по себе борьба с коррупцией в Сирии носила по большей части селективный характер и преследовала главным образом политические цели. Под лозунгом наведения порядка и законности президент стремился расширить базу поддержки клана Асада в обществе и прежде всего в армии, спецслужбах и деловых кругах. Последние терпели значительный ущерб от контрабанды иностранных товаров. В политическом плане эта кампания была рассчитана на сведение к минимуму неподконтрольных президенту источников финансовой подпитки действующих в стране "центров силы". К тому же в данной ситуации X. Асад и его сын могли более эффективно проводить в жизнь принятые решения во внутри- и внешнеполитической областях и, в частности, осуществлять назревшие перестановки в сирийском руководстве, армии, спецслужбах в своих интересах. Отводя армии важную роль в вопросе выдвижения на первые позиции своего сына, X. Асад уделял особое внимание пресечению фактов коррупции и злоупотреблений в вооруженных силах. В 1998 - 1999 гг. значительно активизировались его усилия по изменению "формулы власти" в Сирии. Однако если раньше президент проводил в этом вопросе сбалансированную и тщательно просчитанную линию в увязке с конкретными результатами на переговорах с Израилем, то теперь он намеренно форсировал события и уже не склонен был, как раньше, сохранять в неприкосновенности костяк "старой гвардии" и идти в отношении его членов на почетные "горизонтальные" перемещения.

стр. 94

Состояние здоровья президента, складывавшаяся внутри клана и вокруг него обстановка, изменения на региональном уровне оставляли X. Асаду все меньше времени и заставляли быть решительным и жестким в отношении вероятных оппонентов своего сына. Летом 1998 г. с почетом был отправлен в отставку начальник генштаба X. Шехаби, после чего влияние его сторонников в армии стало ослабевать и они постепенно начали вытесняться из состава вооруженных сил ¹⁷ . Еще одной "громкой" отставкой 1998 г. стало увольнение со своего поста другого высокопоставленного военного из суннитов начальника Управления общей разведки генерала Б. Наджара. Зимой 1998 г. своим приказом X. Асад повысил в звании группу молодых офицеров, которые впоследствии составили своеобразный "резерв выдвижения" руководящих армейских кадров для Башара Асада ¹⁸ . Таким образом, президент решал сразу несколько важных задач.

Во-первых, он продемонстрировал свою поддержку молодому поколению сирийских офицеров, которые были недовольны "засильем генералов- резервистов" и выслуживших установленные сроки полковников (примерно 10 - 15% от общей численности старших офицеров), что в целом негативно сказывалось на положении дел в армии. Во-вторых, X. Асад опроверг циркулировавшие в армейских кругах слухи о том, что он намеренно тормозит процесс омоложения кадров и планирует провести увольнение этих офицеров под видом сокращения численности вооруженных сил после достижения мира с Израилем. Увязывание прогресса на мирных переговорах с Израилем с неизбежной необходимостью сокращения национальных вооруженных сил пугало многих не только в армии, но и в целом в сирийском обществе, которое испытывало острый дефицит новых рабочих мест и страдало от растущей безработицы. Постоянные отсрочки реформ в армии и госаппарате САР в целом негативно воспринимались и на Западе, прежде всего в США, которые активно пытались представить себя в качестве "единственного посредника" в сирийско- израильских мирных переговорах и надежного гаранта их успешного завершения. В-третьих, вовлечение молодого поколения сирийских военных в орбиту "группы поддержки" Б. Асада из числа влиятельных алавитских генералов - Ш. Файяда, И. Сафи, Н. Аббаса, И. Зейдана, А. Хасана - не только укрепляло позиции сына президента в армии, но и расширяло X. Асаду и его сыну поле для возможных маневров. А присвоение президентом сразу четырех новых званий корпусных генералов летом 1998 г. было призвано "уравновесить силы" в армейском руководстве, с учетом того, что на лояльность некоторых из его членов X. Асад в критической ситуации не мог рассчитывать в полной мере. В-четвертых, X. Асад продемонстрировал представителям самой многочисленной религиозной общины Сирии - суннитской, что смещение с высоких постов в армии и спецслужбах суннитов ни в коей мере не ущемляет их прав и не является попыткой пересмотреть "конфессиональную конфигурацию" сирийских силовых структур. Так, из 9 повышенных в должности в январе 1998 г. молодых генералов 5 были суннитами, двое алавитами, один христианин и один друз.

В 1999 - 2000 гг. кадровые перестановки в армии и спецслужбах продолжились. Этот процесс принял особенно интенсивный характер после октябрьских волнений 1999 г. в Латакии, где сторонники опального Риф'ата фактически предприняли попытку вооруженного мятежа и спровоцировали столкновение с подразделениями Республиканской гвардии. Указанные события заставили президента и его сына активизировать работу по освобождению вооруженных сил и органов безопасности от скрытых противников режима, просто "политически ненадежных" офицеров. По приказу X. Асада был уволен сын его сестры Зухейны генерал Исса Шалиш, который занимал руководящий пост в личной охране президента. Был вынужден оставить свой пост в Управлении общей разведки генерал М. Насыф. Целая серия отставок и увольнений коснулась высокопоставленных офицеров из других сирийских спец-

стр. 95

служб и армейских подразделений. 6 февраля 2000 г. был отправлен в отставку А. Дуба. В марте в Сирии было сформировано новое правительство во главе с М. Миро. Значительное число мест в новом кабинете заняли сторонники сына президента. Кадровые перемещения происходили под контролем Б. Асада и его шурина А. Шауката, которому X. Асад поручил продолжить обновление руководящего состава органов безопасности, их укрепление кадрами, полностью лояльными сыну президента. Таким образом, А. Шаукат становился фактическим главным координатором деятельности всех сирийских спецслужб. На освободившиеся места в армии, спецслужбах, аппарате правительства преимущественно назначались выходцы из алавитской общины.

В отличие от "старой гвардии" соратников X. Асада, это были в основном лица в возрасте от 30 до 40 лет, получившие высшее образование в странах Западной Европы и хорошо показавшие себя на политической работе в ПАСВ. Многие молодые офицеры, получившие в последние несколько лет высокие назначения в армии и спецслужбах, были на самом деле мало известны в офицерском корпусе САР и вряд ли могли бы серьезно претендовать на самостоятельную роль в выборе преемника президента Асада и его выдвижении на высшие посты в государстве. Вместе с тем своим возвышением они были обязаны лично Б. Асаду, с которым связывали свое будущее. Данное обстоятельство могло сыграть решающую роль в случае преждевременной кончины X. Асада, когда решение о выборе преемника (как это уже бывало в САР в 1983 - 1984 гг.) принималось бы не парламентом и правительством (которые в "асадовской" Сирии играли по большей части роль "фасадных структур"), а в ключевых подразделениях армии и спецслужб, обладавших реальной властью, от которых зависела стабильность и сама судьба правящего режима ¹⁹ .

Кончина X. Асада в июне 2000 г. стала своеобразным "моментом истины" для национальных вооруженных сил и определенным тестом на верность проводившейся президентом в последние шесть лет его жизни политики по вопросу преемственности власти в САР. Вопреки различного рода ожиданиям внутри Сирии и за ее пределами, армия твердо выступила на стороне Б. Асада и поддержала его избрание новым президентом страны. Именно это обстоятельство в значительной степени обеспечило неконфронтационный переход власти в стране. В то же время немалая часть высшего сирийского генералитета, а также представители "старой гвардии", рассматривали Б. Асада прежде всего как компромиссную фигуру, способную примирить их властные амбиции и не допустить дестабилизации внутреннего положения в САР. Об этом косвенно может свидетельствовать заявление министра обороны М. Тласа (занимает этот пост с 1972 г.) - одного из ближайших друзей и соратников покойного президента (знаком с X. Асадом с 1953 г.), который, в частности, рассказывал, что после кончины X. Асада сирийское руководство встало перед выбором: назначить на пост президента либо М. Тласа, либо тогдашнего вице- президента А. Х. Хаддама. Однако избрание на этот пост членов "старой гвардии", чей возраст приближался к 70 годам, могло бы потребовать частой смены президента, что отрицательно сказалось бы на стабильности власти в стране. Поэтому было принято единодушное решение назначить на пост президента "молодого доктора Башара" ²⁰ .

Указанная группа высокопоставленных представителей партгосаппарата, армии и спецслужб, лидером которой в осведомленных сирийских кругах считают вице-президента САР А. Х. Хаддама ²¹ , возможно, рассчитывала на сохранение после прихода к власти Б. Асада прежней политической и экономической системы, что позволило бы им удержать в своих руках контроль за важнейшими политическими, экономическими и финансовыми рычагами управления Сирией. Их отношение к реформам было прозрачно охарактеризовано М. Тласом в интервью спутниковому каналу Абу Даби 12 апреля 2001 г.: "... в своей деятельности правительство совершает ошибки, но Башар исправит их". Поэтому после начатой Б. Асадом ускоренной политической

стр. 96

либерализации "сверху" данная группа сделала все возможное, чтобы затормозить данный процесс.

В середине февраля 2001 г. по поручению Регионального руководства ПАСВ 17 членов этого высшего партийного органа были направлены в провинции и выступили в университетах Сирии "с разъяснением политической ситуации" в стране. Руководил этой кампанией вице-президент А. Х. Хаддам, который позднее публично обвинил сторонников политической модернизации в том, что они перешли "красную линию безопасности и стабильности государства" ²² . В официальном заявлении ПАСВ от 18 марта 2001 г. некоторые представители сирийской интеллигенции обвинялись в "связях с заграницей и провоцировании анархии в стране". Предложения и требования сторонников демократизации и политических свобод были охарактеризованы как "разрушающие и ослабляющие государство". Сторонники реформ обвинялись в забвении "сионистской угрозы", общеарабской роли САР и существовании арабо-израильского конфликта. К данной кампании присоединился и министр обороны САР М. Тлас, который обвинил тех, кто подписал "петицию 1000" (своеобразный манифест сторонников широкой политической либерализации), в "сотрудничестве с ЦРУ и врагами Сирии" ²³ . Особое раздражение М. Тласа вызвал тот факт, что в "петиции" ни словом не говорилось об арабо-израильском конфликте.

Вскоре движение в сторону демократизации оказалось фактически заблокированным, политическая деятельность в стране была вновь поставлена под жесткий контроль спецслужб, а многие политические активисты получили недвусмысленные предупреждения от властей. Некоторые из них были арестованы. Действия "консерваторов" были настолько стремительны, целенаправленны, сплоченны и концентрированны, что застали врасплох не только аморфную группу "либералов", но и сторонников реформ в армии и спецслужбах. Даже такой высокопоставленный сотрудник спецслужб, как генерал Бахджет Сулейман, известный своими либеральными взглядами еще при жизни X. Асада и тесно связанный с семейным кланом Асадов, был вынужден пойти на попятную, перестал высказываться в пользу перемен и оказывать свое обычное покровительство ряду сирийских интеллектуалов ²⁴ . Вопреки своему желанию, Б. Асад не смог долго оставаться "над схваткой". Так, если в декабре 2000 г., выступая перед активом сирийских спецслужб, Б. Асад, по некоторым данным, высказался в том духе, что сирийские спецслужбы "имеют право знать, что делают эти люди" (активисты общественных организаций. - В. А.), но "они не могут воспрепятствовать им делать это" ²⁵ , то уже менее чем через три месяца в феврале 2001 г. сирийский президент заговорил о том, что "терпение имеет границы" (имея в виду деятельность тех же активистов. - В. А.).

Сложность ситуации, в которой оказался Б. Асад, хорошо видна в его интервью 8 февраля 2000 г. газете "Аш-Шарк аль-Аусат", где он в частности заявил, что, несмотря на прилагаемые им усилия, он не может обещать какого-либо прогресса, поскольку он (прогресс. - В. А .) зависит не только от одного президента, а от всех слоев общества. Такое своеобразное обращение к народу было в том же интервью сбалансировано высказанным Б. Асад ом сомнением в необходимости устанавливать какие-либо временные рамки реформ. Таким образом, президент как бы давал понять, что он выступает за реформы, но путем эволюции, а не революции.

Предпринятые Б. Асадом в декабре 2001 - январе-феврале 2002 г. меры (начало осуществления реформы судебной системы, отклонение апелляции и публичное осуждение к длительным срокам тюремного заключения бывших министров экономики и торговли, обвиненных в коррупции, изменения в составе правительства, некоторые знаковые перестановки в армии и спецслужбах, новые послабления в деятельности частного сирийского капитала и т.п.) свидетельствуют о том, что сирийский президент твердо намерен следовать курсом реформ. И в этом ему есть на кого опе-

стр. 97

реться в армии и органах безопасности. Не приходится сомневаться в полной преданности Б. Асаду Республиканской гвардии, во главе которой сегодня стоит А. Шаукат. В число сторонников политического курса Б. Асада входят ряд подразделений Управления военной контрразведки и Управления общей разведки САР, лояльностью которых сумел, надо полагать, заручиться в последнее время А. Шаукат, а также некоторые высокопоставленные офицеры генштаба, командиры ряда дивизий и полков, получившие назначение еще при жизни X. Асада по протекции Б. Асада. Эта группа офицеров справедливо полагает, что даже в случае заключения мира с Израилем нынешний статус силовых ведомств в сирийском обществе вряд ли будет серьезно поколеблен. Как и прежде, стабильность политического режима будет в значительной степени зависеть от армии и спецслужб, их способности защищать власть не столько от внешней опасности, сколько от внутренних угроз, прежде всего угрозы исламского экстремизма. Неслучайно, в октябре-ноябре 2001 г. представители ФБР и ЦРУ провели ряд встреч со своими сирийскими коллегами в Дамаске, Халебе, а также Анкаре по вопросу обмена информацией о возможных связях исламистских организаций в регионе с боевиками "Аль- Каиды" ²⁶ . Возможно, их также вдохновляет опыт египетских вооруженных сил, позиции которых в обществе, как некоторые полагают, после 1979 г. упрочились.

Сказанное выше не означает, что сирийские вооруженные силы расколоты по политическому либо конфессиональному признаку, а их корпоративные интересы противоречат чаяниям широких слоев населения. Являясь важнейшим институтом сирийского государства, слепком сирийского общества, армия, как и вся Сирия, стоит сегодня перед трудным выбором дальнейшего пути развития. Формулирование национально-государственных интересов в значительной степени зависит от позиции армии и служб безопасности, которые пока еще не сказали своего окончательного слова.

Таким образом, с момента завоевания политической независимости в апреле 1946 г. национальные вооруженные силы являются одним из ключевых элементов политической системы Сирии. Однако если в 1950 - 1960-е гг. армия играла по большей части дестабилизирующую роль в обществе, то после прихода к власти в САР X. Асада вооруженные силы превратились в мощный оплот правящей элиты в поддержании внутриполитической стабильности и защите национальных интересов за рубежами своей страны (главным образом в Ливане). Несмотря на то, что X. Асад рассматривал армию прежде всего как опору установленного им режима в стране, он сумел существенно повысить ее профессиональный уровень, боевую подготовку, техническую оснащенность. К 2000 г. общая численность сирийских вооруженных сил составляла около 500 тыс. человек против 50 тысяч в 1967 г. Хотя до настоящего времени часть сирийской территории остается утраченной, а некоторые виды национальной армии сталкиваются с нехваткой современных вооружений, она внесла весомый вклад в превращение Сирии в региональную державу, с позицией и мнением которой считаются ее соседи, в том числе Израиль и Турция. И сегодня, после кончины X. Асада, сирийские вооруженные силы остаются главным элементом социально-политической жизни САР. Основной вопрос для сирийского общества в целом заключается в том, насколько успешным и эффективным окажется взаимодействие новой президентской власти и армии в решении стоящих перед страной непростых задач.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ Ахмедов В. М. Россия, арабы и Кавказ. М., 2000. С. 3 - 5.

² Van Dusen M. H. Intra- and Intergenerational Conflict in the Syrian Army. J. Hopkins University, 1971. P. 3,7 - 8.

³ В многоконфессиональной Сирии алавиты - религиозное меньшинство. Их численность сегодня составляет около 2 млн. человек, или почти 12% мусульманского населения Сирии (самое крупное мусуль-

стр. 98

майское меньшинство в САР). Проживающие преимущественно в горных районах Тартуса и Латакии, а также в Хомсе и Хама, сирийские алавиты составляют немногим более 75% всего алавитского населения, находящегося также в соседних Турции и Ливане. В религиозном плане алавиты считают себя приверженцами одного из течений в исламе, признающего 12 имамов в качестве носителей верховной власти, своих высших духовных руководителей и наставников. До середины 1960-х гг. алавиты, в подавляющем большинстве крестьяне горных деревень, находились в положении обездоленного, притесняемого, эксплуатируемого меньшинства. Однако за годы правления X. Асада в Сирии в экономическом и общественно-политическом положении алавитов произошли коренные изменения. Сегодня представители алавитской общины занимают лидирующие позиции в ключевых властных структурах Сирии. Этому способствовала не только социальная политика X. Асада по обеспечению доминирующего влияния своих единоверцев в стране, но и некоторые объективные факторы жизни алавитов, связанные с естественным стремлением религиозного меньшинства в условиях притеснений к самосохранению, преодолению ограничительных рамок, повышению своего материального и социально-политического статуса.

⁴ Asian Affairs. N 5(1). Feb. 1974.

⁵ Travaux et jours. Bayrout. N 47. April-June. 1973.

⁶ См.: Тишрин. 20.04.2000. В абсолютных же цифрах размер заработной платы высокопоставленного военного во второй половине 1990-х гг. не превышал 150 - 170 ам. дол. в месяц. Если учесть, что, как правило, он должен был содержать на эти деньги семью из 4 - 5 человек, то вряд ли можно считать такой оклад достаточным для человека, отвечающего за безопасность страны.

⁷ Van Dam N. The Struggle for Power in Syria: Sectarianism, Regionalism and Tribalism in Politics 1961 - 1978. L., 1979.

⁸ Подсчитано по: Аль-Маджмуа аль-Ихсаийя. Димашк. 1999 (на арабск. яз.).

Несмотря на то, что в начале февраля 2002 г. указанная статья была частично изменена, а входящим в состав ПНФ партиям было разрешено вести работу в молодежной среде, университетах, запрет на их деятельность в вооруженных силах сохранился.

¹⁰ Аль-Баас. 16.10.1973.

¹¹ По некоторым данным, 90% офицеров и более половины солдат "рот обороны" составляли в этот период выходцы из алавитской общины.

¹² Seuret M. Entre jamaa et classe; Le pouvoir politique en Syrie. Berlin, 1992. P. 8 - 9.

¹³ Hinnebusch R. A. The Political Economy of Economic Liberalization in Syria // Middle East Studies. 1995. N 27. P. 80 - 86.

¹⁴ Neil Quillian. Syria: Adjusting to the New World Order. Center for Middle East and Islamic Studies. 1994. P. 16 - 17.

¹⁵ Janes Intelligence Review. March, 1995; Аль-Мухарир Ньюз. 26.09.1984; Middle East Insight. Sept. -Octo-ber 1994. P. 10; The Middle East. October. 1994. P. 19.

¹⁶ Аль-Васат. 17.11.1994,07.05.1995; Аш-Шарк аль-Аусат. 07.05.1995; Аль-Баас. 15.04.1994; Ас-Саура. 10.02.1994, 15.04.1994.

¹⁷ Zisser E. Decision Making in Asad's Syria. Wash., 1998.; BBC World Service. 13.06.2000; Аль-Хаят. 3.07.1998.

¹⁸ Аль-Кудс аль-Арабий. 20.03.2000.

¹⁹ Аль-Кудс аль-Арабий. 20.03.2000, 18.11.1999; Аз-Заман.16.11.1999, 21.10.2001; Аль-Хабар аль-Арабий. 16.11.1999; Janes Intelligence Review. April, 1999; Intelligence News Letter. 1999. N 353; L'express. 22.11.1999.

²⁰ Аль-Ахрам. 15.07.2000.

²¹ Аль-Кудс аль-Арабий. Февраль? 2001.

²² Radio Monte Carlo. Paris. 17.02.2001.

²³ Речь идет прежде всего о так называемой "петиции тысячи" от 7 января 2001 г., в которой сторонники реформ, либерально настроенная интеллигенция решительно потребовали независимости судов, коренного реформирования НПФ, отмены действующего в САР с 1963 г. закона о чрезвычайном положении, освобождении политзаключенных, свободы прессы и т.п.

²⁴ Аль-Кудс аль-Арабий. Февраль, 2001.

²⁵ Middle East Economic Digest. 22.12.2000.

²⁶ New York Times. 30.10.2001; Аз-Заман. 21.10.2001.

Permanent link to this publication: