ПРЕДИСЛОВИЕ

Как известно, на протяжении всего периода китайской революции между ЦК КПК и ЦК ВКП(б) поддерживались тесные контакты. Со стороны Москвы китайской компартии оказывалась политическая поддержка и материальная помощь. Руководство КПК постоянно обращалось к руководству ВКП(б) и лично к И. В. Сталину за указаниями по вопросам стратегии и тактики. Выполняя эти просьбы, Сталин постоянно подчеркивал, что советское руководство и он лично считают себя не вправе давать руководителям КПК какие-либо указания, но всегда готовы высказать свои соображения по интересующим их вопросам, когда они просят об этом. Сталин отмечал, что высказываемые с советской стороны соображения китайские товарищи должны рассматривать только как соображения и советы "и не более того".

Своими советами советское руководство, лично Сталин, опираясь на свой опыт государственного и партийного руководства, стремились помочь руководителям КПК в решении стоявших перед ними задач.

В 1945 - 1949 гг. контакты между ЦК КПК и ЦК ВКП(б) осуществлялись главным образом путем особо секретной переписки между Сталиным и Мао Цзэдуном через специально посланного для этого из Москвы связника, который находился при штаб-квартире Мао Цзэдуна. Этим связником был генерал-майор медицинской службы Советской Армии А. Я. Орлов. Он был личным врачом Мао Цзэдуна и его семьи. В его распоряжении находилась присланная из Москвы радиостанция, через которую Сталин и Мао Цзэдун обменивались шифровками.

В начале 1948 г. в связи со сложившейся новой обстановкой в Китае потребовалось постоянное присутствие на территории, контролируемой КПК, специального представителя ЦК ВКП(б). В задачу этого представителя входило осуществление связей с ЦК КПК и руководство находившимися в Северо- Восточном Китае (Маньчжурии) советскими специалистами, которые работали на Китайской Чансуньской железной дороге (КЧЖД) и оказывали техническую помощь КПК, ее вооруженным силам в осуществлении военных операций против войск Гоминьдана (ГМД). С такой двуединой миссией в Харбин был направлен И. В. Ковалев, являвшийся одним из крупных государственных деятелей, очень опытным хозяйственным руководителем. В годы Великой Отечественной войны он был министром путей сообщения СССР.

По договору между советским и гоминьдановским правительствами КЧЖД была совместным советско-китайским предприятием и это обстоятельство служило прикрытием для осуществления Ковалевым - железнодорожником его особой миссии.

Техническая помощь советских специалистов, руководимых Ковалевым и Управляющим КЧЖД В. С. Журавлевым, в восстановлении железных дорог в Маньчжурии, а затем в перешедшем под контроль КПК Северном Китае, в восстановлении мостов и многих других стратегически важных объектов, сыграла огромную роль в завоевании победы КПК в гражданской войне и была высоко оценена руководством КПК и лично Мао Цзэдуном.

В письме И. В. Сталину от 8 января 1949 г. Мао Цзэдун, в частности, писал:

"Здравствуйте товарищ Сталин!

Мы очень благодарны Вам за то, что Вы командировали к нам товарища Ковалева для оказания нам помощи по восстановлению железных дорог и осуществлению других экономических работ.

стр. 125

При помощи товарища Ковалева и других советских товарищей пути сообщения железных дорог в Маньчжурии в основном уже восстановлены. Сейчас тов. Ковалев совместно с китайскими товарищами разработал план на 1949 г. по восстановлению железных дорог всего Северного Китая, т.е. на территории к северу от реки Янцзы протяженностью более трех тысяч километров. Если к зиме сего года этот план будет выполнен, тогда мы будем иметь 18 000 километров железных дорог (включая сюда железные дороги Маньчжурии), которые будут пущены в эксплуатацию ¹ .

С такого рода благодарственными письмами и с новыми просьбами об оказании помощи неоднократно обращались к Сталину руководители Северо-Восточного (Маньчжурского) Бюро ЦК КПК. Вот одно из таких писем, встретившихся мне в секретных архивных фондах Сталина и Политбюро ЦК ВКП(б) (ныне Архив Президента РФ). Это письмо секретаря Бюро ЦК и командующего действовавшей в Маньчжурии так называемой Объединенной демократической армией (ОДА) Линь Бяо от 8 сентября 1948 г.

"Товарищ Сталин!

Рад сообщить Вам о том, что в результате 2-х летней войны на территории Северо-Восточного Китая освобождено 48 миллионов населения. Вражеские силы (войска гоминьдановского правительства. - А. Л.) вынуждены сузить свои территории и сконцентрироваться лишь в ряде крупных городов для их упорной защиты - в Чанчуне, Мукдене, Цзиньчжоу и др., где они окружены нашими войсками и изолированы друг от друга.

Уверенные в своей ближайшей полной победе, мы в освобожденных районах приступили к строительству новой жизни, провели немалую работу, восстанавливаем железнодорожный транспорт и промышленность.

За последние два года нам с большим трудом удалось восстановить несколько заводов и фабрик лесной, ткацкой, бумажной и пищевой промышленности. Работают две гидростанции, многие угольные копи, начала работать золото- промышленность.

Мы искренне благодарны Вам за оказанную большую помощь в деле восстановления разрушенных железных дорог Северо-Восточного Китая. Прибывшая группа советских специалистов-железнодорожников во главе с товарищем Ковалевым помогла организовать Управление восстановительных работ и специальный корпус железнодорожных войск. Формирование частей первой очереди закончено, войска заняты восстановлением разрушенных дорог, мостов и специальным обучением.

Под руководством присланных Вами специалистов нами произведена подробная техническая разведка разрушенных важнейших участков железных дорог, определен характер разрушений и объем восстановительных работ, а также определена потребность в оборудовании, материалах и рабочей силы. Общая протяженность разрушенных главных железнодорожных направлений, подлежащих первоочередному восстановлению определена в 1,800 километров.

Для восстановления только главных участков железных дорог Северо-Востока потребуется около 1800 километров рельс, два с половиной миллиона шпал, 3500 тонн металла для мостов, а также различное техническое имущество, аппаратура для связи, сигнализации, водоснабжения и паровозо-ремонтных депо" ² .

А вскоре (17 ноября 1948 г.) Северо-Восточное Бюро ЦК КПК обратилось к Сталину за согласием наградить Ковалева и Управляющего Журавлева ценными подарками - трофейными (японскими) автомашинами. Письмо гласило:

"Товарищу Сталину И. В.

За большую работу, проделанную тт. Ковалевым и Журавлевым в деле создания железнодорожных войск, организации восстановления дорог Северо-Востока и осуществления воинских перевозок, что способствовало разгрому гоминьдановских войск в Маньчжурии, командование войсками Народно- освободительной армии и тов. Линь Бяо подарили тт. Ковалеву и Журавлеву по одной трофейной автомашине.

¹ Архив Президента Российской Федерации (далее - АП РФ), ф. 39, оп. 1, д. 37, л. 1.

² АП РФ, ф. 3, оп. 65, д. 444, л. 2 - 14.

стр. 126

Бюро ЦК КПК Северо-Востока Китая просит Вашего согласия на вручение их указанным товарищам" ³ .

По предложению В. М. Молотова от 25 декабря 1948 г. награждение Ковалева и Журавлева было отклонено. В записке на имя Сталина Молотов писал:

"Тов. Сталину

Северо-Восточное бюро Коммунистической партии Китая обратилось с письмом на Ваше имя, в котором сообщает, что за большую работу, проделанную тов. Ковалевым и Управляющим КЧЖД тов. Журавлевым по созданию железнодорожных войск, восстановлению железных дорог Маньчжурии и осуществлению воинских перевозок, командование Народно- освободительной армии намерено подарить тт. Ковалеву и Журавлеву по одной трофейной автомашине. В письме испрашивается Ваше согласие на вручение указанных автомашин тт. Ковалеву и Журавлеву.

К письму приложено также постановление Северо-Восточного Бюро ЦК КПК, в котором дается высокая оценка работе, проведенной в Маньчжурии группой советских специалистов во главе с тов. Ковалевым и советскими железнодорожниками во главе с Управляющим КЧЖД тов. Журавлевым.

Считаю целесообразным поручить управляющему Генконсульством СССР в Харбине тов. Малинину сообщить китайцам через секретаря Северо-Восточного Бюро ЦК Гао Гана следующее:

1. Советское правительство приняло к сведению высокую оценку, которую дало Северо-Восточное Бюро КПК работе группы советских специалистов в Маньчжурии.

2. Так как демократические власти Маньчжурии сами ощущают острый недостаток в транспортных средствах, то т. Ковалев и т. Журавлев просят использовать упомянутые автомашины для нужд демократических властей в Маньчжурии" ⁴ .

Предложение Молотова было Сталиным одобрено, и упомянутые подарки Ковалев и Журавлев не получили.

В первые же дни после провозглашения КНР Ковалев переехал из Харбина в Пекин в качестве руководителя еще более многочисленной группы советских специалистов различных профилей, направленных в КНР, и одновременно продолжая оставаться специальным представителем ЦК ВКП(б) при ЦК КПК.

Осуществляя руководство советскими специалистами, Ковалев, как представитель при ЦК КПК, должен был информировать Политбюро ЦК ВКП(б), лично Сталина о положении в Китае, имея в виду главным образом положение в районах, находившихся под контролем КПК, о положении в КПК, в ее руководящих кругах, о политике и практической деятельности КПК и т.д. Информирование советского правительства о положении в Китае, естественно, входило в обязанность советского посольства. Но оно до 2 октября 1949 г. находилось в Нанкине, а затем в Гуанцине (Кантон) и было аккредитовано при гоминьдановском правительстве, занималось вопросами межгосударственных отношений и в его задачу не входило и не могло входить осуществление связей с КПК и информирование Москвы по вопросам, касающимся положения в коммунистических районах и деятельности КПК. А для Москвы необходимо было иметь как можно более полную информацию по этим вопросам. Такая необходимость вызывалась прежде всего тем, что советское руководство было слишком глубоко вовлечено в борьбу, происходящую между ГМД и КПК и в этой борьбе оказывало огромную политическую поддержку, а также военно- техническую и другую помощь КПК, считая ее своим стратегическим партнером и идеологическим союзником. Чтобы помогать, естественно, необходимо было как можно больше знать о своем партнере и союзнике. Это было тем более важно, поскольку руководители КПК постоянно обращались к ЦК ВПК(б) и лично к Сталину за "указаниями" по целому ряду вопросов, которые им предстояло решать. Конечно, советское руководство получало информацию по отдельным вопросам непосредственно от ЦК КПК, от Мао Цзэдуна. Но, по вполне понятным соображениям, советскому

³ Там же, л. 18.

⁴ Там же, л. 15 - 16.

стр. 127

руководству важно было иметь информацию от своих собственных информаторов, находившихся в коммунистических районах Китая. Это было одной из важных задач, возложенных на Ковалева, как представителя при ЦК КПК.

Ковалев участвовал во всех важных мероприятиях, которые осуществлялись в отношениях между ЦК ВКП(б) и ЦК КПК. Вместе с А. И. Микояном он ездил в январе-феврале 1949 г. с секретной миссией в Сибайпо для переговоров с находившимися там Мао Цзэдуном и другими членами Политбюро ЦК КПК, сопровождал делегацию ЦК КПК во главе с Лю Шаоци, приезжавшую с секретной миссией в Москву в июне-августе 1949 г., участвовал в подготовке визита Мао Цзэдуна в СССР в декабре 1949 - феврале 1950 г. Во время этого визита Ковалеву было поручено Сталиным служить постоянным связником между ним и Мао Цзэдуном. Другими словами, Ковалев был одним из наиболее доверенных лиц в советско-китайских межпартийных отношениях, которому было поручено советским ЦК и лично Сталиным, как своему представителю при ЦК КПК, оказывать помощь китайской компартии и следить за тем, как эта помощь, и материальная, и в форме советов, практически осуществляется руководством КПК и советской стороной, и информировать Сталина о положительных и негативных моментах в отношениях двух стран, высказывать свои критические оценки и предложения.

Мне представилась возможность ознакомиться в архивных фондах Сталина и Политбюро ЦК ВКП(б) с некоторыми из такого рода материалов, поступивших от Ковалева. Из них наибольший интерес представляет доклад Ковалева от 24 декабря 1949 г. "О некоторых вопросах политики и практики ЦК Китайской компартии". Доклад был подготовлен Ковалевым в связи с визитом Мао Цзэдуна в Москву. Копия этого доклада была передана Сталиным лично Мао Цзэдуну во время их встречи. Кроме Сталина, с его разрешения, с этим докладом был ознакомлен лишь очень узкий круг высших советских руководителей - членов Политбюро ЦК ВКП(б), в частности В. М. Молотов, Л. П. Берия, Г. М. Маленков, А. И. Микоян, Л. М. Каганович, Н. А. Булганин.

В докладе отмечаются советы, которые были даны Сталиным руководству КПК по важнейшим вопросам внутренней и внешней политики и содержится информация с критическими оценками Ковалева относительно того, какое отражение нашли эти советы в политике и практической деятельности ЦК КПК. Содержащаяся в докладе информация показывает, с какими невероятно сложными проблемами столкнулось руководство КПК на первом этапе после взятия власти и какой труд, огромные знания и опыт пришлось вложить советским специалистам, чтобы помочь руководству КПК, КНР решить эти проблемы и вывести страну из глубочайшего экономического кризиса, в котором оказался Китай в результате длившихся на протяжении 12 лет двух кровопролитных и разрушительных войн (антияпонской и гражданской).

Как известно, с момента создания в 1921 г. Коммунистической партии Китая и на протяжении последующих десятилетий в ее программных документах китайскому рабочему классу отводилась руководящая роль в китайской революции и в государственном управлении после завоевания победы. Это постоянно подчеркивалось в заявлениях Мао Цзэдуна, в документах Коминтерна, в "указаниях" Сталина. Мао Цзэдун в своих выступлениях, в частности, в статье "О демократической диктатуре народа", опубликованной 30 июня 1949 г., писал, что КПК ставит своей задачей "создание диктатуры народа, руководимой рабочим классом", что "демократическая диктатура народа предполагает руководство страны со стороны рабочего класса" ⁵ .

Это положение о рабочем классе, о его руководящей роли в революции, в партии, в государстве руководство ВКП(б) и КПК считали столь важным, что должно было находиться в центре внимания советских представителей в Китае. По этому вопросу докладывал в Москву не только Ковалев, но и посол СССР в КНР Н. В. Рощин. По приезде в Пекин, следуя указаниям Сталина, посол Рощин затрагивал этот вопрос в

⁵ Мао Цзэдун. Избранные сочинения, т. IV. Пекин, 1969, с. 501 - 526.

стр. 128

первых же встречах с руководителями КПК. Ему отвечали, что представителей китайского рабочего класса по существу нет на руководящих постах ни в партии, ни в государственном управлении. Например, в состоявшейся 15 ноября 1949 г. беседе с Чжоу Эньлаем последний сказал советскому послу: "Выдвижение рабочих на руководящие посты в правительственные учреждения мы пока осуществить не можем ввиду низкого культурного и общеобразовательного уровня рабочих, в своем подавляющем большинстве неграмотных. Мы имеем отдельные случаи привлечения рабочих к работе городских советов в Мукдене, Шанхае, Тяньцзине. На различных заводах и фабриках у нас имеется немало передовых рабочих - застрельщиков борьбы за высокую производительность труда, героев труда. Однако китайский рабочий не научился еще представлять своих товарищей на различных собраниях, не научился еще говорить от имени других" ⁶ .

Таким образом, когда в результате победы китайской революции встал вопрос об управлении государством, руководящие кадры из представителей рабочего класса совершенно не были подготовлены и неоднократные заявления Мао Цзэдуна о "гегемонии рабочего класса", о его руководящей роли в партии и государстве оказались всего лишь политическими фразами. Следует отметить в этой связи, что в борьбе КПК за власть китайский рабочий класс понес колоссальные жертвы. Наибольшие потери имели шанхайские рабочие, которые в 1926 - 1927 гг. по призыву руководства КПК и лично Чжоу Эньлая несколько раз поднимались на вооруженные восстания, которые были жестоко подавлены и шанхайский рабочий класс как революционный авангард был обескровлен. Эти факты опровергают версию некоторых историков о том, будто китайский рабочий класс занимал пассивную роль в китайской революции и этим объясняют, почему после провозглашения КНР ему было отведено место лишь у фабричных станков и в шахтах.

Более полную информацию о КПК и о месте, которую занимал в ней рабочий класс, Ковалев представил Сталину в специальной записке от 8 июля 1949 г. - "Данные о численности и социальном составе Компартии Китая".

Записка была подготовлена также в связи с готовившейся поездкой Мао Цзэдуна в СССР. В ней Ковалев привел данные об изменениях численного состава КПК с момента создания ее в 1921 г., об общей численности членов партии по состоянию на конец 1948 г., о численном составе партийных организаций в отдельных наиболее крупных регионах и городах, о классовом составе КПК и т.д. В заключительной части записки Ковалев отметил следующее:

"Эти данные говорят о том, что среди основных кадровых партийных работников количество рабочих незначительно, преобладают крестьяне и студенты-учащиеся, много помещиков и кулаков, а по культурному уровню большинство партийных работников от окружного и областного масштаба окончило среднюю школу, а уездного и районного масштаба - начальную школу.

Партийные кадры КПК за продолжительное время накопили опыт работы среди крестьянства, но они не обладают навыком и опытом партийной работы среди городского населения и управлением городами, руководстве промышленными и торговыми предприятиями, не имеют достаточного опыта в организации профсоюзной работы. Их культурно-теоретический уровень сравнительно низок и политическая зрелость недостаточна.

Ввиду этого кадровые партийные работники среднего масштаба зачастую страдают политической слепотой, а в новой обстановке у них легко возникают колебания, появляются тенденции левого и правого уклона, проявляется недисциплированность и анархизм" ⁷ .

⁶ Архив внешней политики Российской Федерации (далее - АВП РФ), ф. Секретариата Вышинского, оп. 22, п. 36, д. 220, л. 65.

⁷ АП РФ, ф. 45, оп. 1, д. 328, л. 90 - 94.

стр. 129

Что же касается впервые публикуемой нами записки Ковалева от 24 декабря 1949 г., то она была передана Сталиным Мао Цзэдуну во время их встречи. Когда именно и что было сказано Сталиным при вручении Мао Цзэдуну этого материала, в записях бесед Сталина с Мао Цзэдуном, с которыми мне довелось ознакомиться, ничего не говорится.

Записка Ковалева была составлена своеобразно. Она содержала 12 пунктов, каждый из которых начинался словами: "Вы советовали китайским товарищам..." и далее говорилось о том, как эти советы выполнялись.

В международной практике дипломатических отношений очень редки случаи, чтобы руководитель одной страны передавал руководителю другой страны секретную информацию, касающуюся этой страны, да к тому же раскрывал имя своего информатора. Естественно, возникает вопрос, что побудило Сталина пойти на такой неординарный шаг, какую цель он преследовал передачей секретного доклада Ковалева Мао Цзэдуну.

Вне всякого сомнения, это был политический жест со стороны Сталина, который хотел показать Мао Цзэдуну, что у него, Сталина, нет тайн от китайского лидера, что он, Сталин, питает к нему полное доверие - передает ему секретную информацию по такому весьма "деликатному" вопросу - о положении в КПК, которую он не одобряет и в подтверждение своего неодобрения называет имя своего информатора. Этим жестом Сталин хотел лишний раз показать Мао Цзэдуну, что он, Сталин, и советское правительство хотят иметь с Мао Цзэдуном, с руководством КПК и КНР особые отношения, основанные на полном доверии и хотят, чтобы у китайского руководства, возглавляемого Мао Цзэдуном, не было на этот счет ни малейших сомнений. Это, однако, вовсе не означало, что у Сталина и других советских руководителей СССР действительно не было никаких сомнений по поводу искренности отношений Мао Цзэдуна и некоторых других руководящих деятелей КПК к Советскому Союзу. Такие сомнения существовали. Мне лично, работавшему в то время на руководящей дипломатической работе в Китае, а затем в Дальневосточном Отделе МИД СССР, было известно о наличии сомнений в высших руководящих кругах СССР в отношении политики Мао Цзэдуна. И как показали последующие события, для этого были основания. Но Сталин, советское руководство не придавали значения существовавшим у них сомнениям по поводу искренности постоянных, неоднократно повторяемых заявлений Мао Цзэдуна и других лидеров КПК и КНР о "вечной и нерушимой братской дружбе между Китаем и СССР". Эти слова, как известно, не сходили со страниц газет КНР. И советские руководители хотели верить этому, отметая всякие сомнения, потому что искренне стремились к "вечной и нерушимой братской дружбе" между СССР и КНР, так как этого хотели в подавляющем большинстве народы СССР и Китая.

Чтобы окончательно дезавуировать в глазах китайских руководителей содержание упомянутого секретного доклада Ковалева, его критические характеристики на ряд руководящих деятелей КПК, Сталин снял Ковалева с занимаемого им высокого поста, отозвал его из Китая и не предоставил ему никакой другой руководящей работы. Однако в настроениях китайских руководителей информация Ковалева оставила глубокий негативный след. Об этом 5 лет спустя сообщал Н. С. Хрущеву и В. М. Молотову назначенный после смерти Сталина посол СССР в КНР П. П. Юдин, который, в отличие от других советских послов, работавших до него, имел очень близкие личные связи с Мао Цзэдуном, питавшем большие симпатии к Юдину. Замечу, что эти симпатии в значительной мере объяснялись тем, что Юдин отличался от своих предшественников - Н. В. Рощина и А. С. Панюшкина тем, что, во-первых, они имели огромный опыт работы в Китае, были глубоко осведомлены о положении в стране, о политических деятелях Китая и о многом другом, а правителям любых зарубежных стран, как известно, обычно не нравятся послы, много знающие о положении в странах, где они аккредитованы, и о правителях этих стран; во-вторых, Рощин и Панюшкин имели свое мнение о положении в Китае и по вопросам политики и практических действий китайского правительства и нередко в беседах с китай-

стр. 130

скими руководителями высказывали несогласие с их мнениями по отдельным вопросам. Это тоже не нравилось Мао Цзэдуну, причем настолько, что, например, вскоре после назначения Рощина послом СССР в КНР Мао Цзэдун в осторожной форме дал знать Сталину о своем пожелании отозвать Рощина и назначить на его место другого посла. Юдин не имел ни дипломатического опыта, ни знаний, касающихся Китая и вообще стран Востока, ни своего твердого мнения и о положении в Китае. Юдин, как правило, сообщал в Москву все то, что говорил ему Мао Цзэдун, не давая своих критических оценок маоцзэдуновской информации. Министру иностранных дел В. М. Молотову, естественно, это не нравилось. По его указанию мне, как тогдашнему руководителю Дальневосточного Отдела МИД СССР, непосредственно ведавшему делами отношений с Китаем, нередко приходилось готовить письма и телеграммы, содержавшие критические замечания в адрес Юдина по этому поводу. Но он не реагировал на них, поскольку его поддерживал Н. С. Хрущев.

В записке Сталину Ковалев обрисовал внутреннюю обстановку в Китае, которая сложилась к моменту прихода к власти КПК. Эта обстановка характеризовалась невероятными трудностями, доставшимися новому китайскому руководству от гоминьдановского режима, а также порожденными 8-летней японской агрессией и последовавшей за ней гражданской войной с ее колоссальными человеческими жертвами и материальными разрушениями. Эти трудности, стоявшие перед КНР на переходном пути от двух войн к миру, причины их возникновения и пути их преодоления, были освещены Ковалевым с позиции человека, который, будучи крупным хозяйственным деятелем, опытным организатором производства в своей стране, мало знал о странах Востока, в том числе о такой гигантской стране, как Китай, где он впервые оказался во время происходивших там сложных и великих по значению событий мировой истории. Поэтому в его донесениях из Китая, в частности, в публикуемой записке Сталину, наряду с объективной и вполне обоснованной информацией, содержались не вполне верные и даже явно ошибочные суждения. Однако при всем критическом отношении к оценкам Ковалева необходимо признать, что его замечания по поводу волюнтаризма, который отразился на политике и практической деятельности КПК в годы гражданской войны, а также отмеченный Ковалевым волюнтаризм в начальный период после образования КНР, ставший одной из серьезных причин тяжелого экономического положения и других негативных явлений, обозначившихся в первые же дни после образования КНР, - эти замечания Ковалева имели под собой определенные основания.

Влияние волюнтаризма и культа личности Мао Цзэдуна в последующее время все возрастало и существенно мешало героическим усилиям китайского народа, направленным на скорейшее восстановление и дальнейшее развитие экономики и поднятие жизненного уровня населения КНР при значительной помощи со стороны СССР. Это продолжалось вплоть до прихода к руководству партией и страной Дэн Сяопина и его единомышленников.

Записка Ковалева вызвала очень болезненную реакцию со стороны Мао Цзэдуна и других лидеров КПК: возмущение и негодование в адрес Ковалева и в известной мере негативное настроение в отношении СССР и советского руководства. Правда, до резкого обострения отношений между Москвой и Пекином в середине 60-х годов, об этом не заявлялось публично, а высказывалось лидерами КПК в беседах с Юдиным. Юдин докладывал об этом в ЦК КПСС и внес предложение рекомендовать расследовать деятельность Ковалева в Китае и привлечь его к ответственности за "неправильную информацию" о положении в Китае, политике КПК и о некоторых ее деятелях. Пока неизвестно, какое решение было принято по этому предложению Юдина. Но после возвращения Ковалева из Китая в 1952 г. и до конца его жизни он не занимал руководящих постов ни в партийных, ни в государственных органах управления.

А. М. Дедовский, Чрезвычайный и Полномочный Посол в отставке, кандидат исторических наук

стр. 131

Записка И. В. Ковалева от 24 декабря 1949 г. ⁸

"Совершенно секретно"

Товарищу Сталину И. В.

Докладываю Вам о некоторых вопросах политики и практики ЦК Китайской коммунистической партии.

1. Некоторые данные об экономическом положении страны.

Вы советовали китайским товарищам обратить особое внимание на восстановление и развитие национальной промышленности, включая промышленность, находящуюся в руках национальной буржуазии.

Следует отметить, что в этом отношении не достигнуто существенных результатов, за исключением Маньчжурии, и страна переживает большие экономические затруднения.

Объем производства по важнейшим отраслям промышленности резко отстает еще от уровня, достигнутого в годы максимального выпуска продукции. Так, например, добыча угля в 1949 году составит лишь 33,5 млн. тонн против 58,7 млн. тонн в год максимальной добычи (1942 г.) или 57%.

На металлургических заводах Маньчжурии, являющейся основной металлургической базой Китая, производство чугуна составит не свыше 150 - 170 тыс. тонн или не более 7% от мощности заводов, имевшейся в годы максимального уровня производства (1942 г.), а выплавка стали соответственно 120 - 150 тыс. тонн или не более 11% от мощности сталеплавильных агрегатов.

Выработка электроэнергии на электростанциях Маньчжурии, удельный вес которых в данное время в установленных мощностях Китая занимает свыше 50%, в 1949 году составит не свыше 1400 тыс. квч или 31% к максимальной выработке в 1944 году.

Не лучше обстоит дело в других отраслях промышленности.

Созданные промышленные министерства не взяли еще в свои руки управление государственными предприятиями, не знают мощностей заводов, характера и объема выпускаемой ими продукции, не выявили неиспользуемое оборудование, находящееся в портах и на складах, исчисляемое в несколько тысяч станков (гг. Шанхай, Кантон, Ханькоу и др.) и не приняли еще никаких мер к установлению государственного контроля за работой частнокапиталистических предприятий.

В сельском хозяйстве в 1949 году в результате засухи и наводнений погибло до 40% урожая, что создает большие продовольственные затруднения в снабжении продуктами питания населения, особенно городского, и резко сократило экспортные возможности.

Лучше обстоит дело на железнодорожном транспорте, где в 1949 году восстановлено около 2650 км путей и 1355 мостов протяженностью 13550 метров, что позволило обеспечить движение поездов на дорогах Северного, Центрального и Южного Китая, протяженностью 9700 км, восстановить движение на важнейших направлениях действий Народно-Освободительной Армии, а также связать северные районы Китая с Центральным и Южным Китаем.

Оптовая и розничная торговля, за исключением Маньчжурии, почти полностью находится в руках частника, что лишает государство возможности оказывать какое-либо влияние на состояние рынка и розничных цен, приводит к серьезным затруднениям в снабжении населения отдельными товарами, особенно зерном, и создает благоприятные возможности для спекуляции.

Удельный вес государственной и кооперативной торговли в общем обороте оценивается всего лишь в размере 5 - 8%.

⁸ АП РФ, ф. 3, оп. 65, д. 584, л. 123 - 144.

стр. 132

Каких-либо серьезных мер по расширению и овладению государством оптовой торговлей, а также по расширению государственной и кооперативной торговли в розничном обороте еще не проводится.

В области внешней торговли со стороны государства установлен лишь контроль за ввозом и вывозом товаров.

Государственные финансы и денежное обращение находятся в совершенно неудовлетворительном состоянии.

В настоящее время еще нет единой общегосударственной финансовой, кредитной и денежной систем. Нет единого государственного бюджета Китая, не было единых бюджетов и по отдельным экономическим районам. Существовали лишь бюджеты каждого местного органа государственной власти. Указанные бюджеты имели большие дефициты, которые покрывались выпуском бумажных денег.

Например, за 9 месяцев 1949 года бюджетный дефицит составил по Маньчжурии 11%, а по Северному Китаю 35,1% к общей сумме расходов.

Бюджетный дефицит на 1949 год был определен по Центральному Китаю - 29,2%, а по Северо-Западному Китаю - 43,2%.

В настоящее время в Китае нет единых денег. В обращении на освобожденной территории находится 10 различного рода денег (юани Народного банка Китая, юани банка Северо-Востока, деньги, выпущенные бывшими банками отдельных освобожденных районов, юани банков Внутренней Монголии и Квантунской области, синьцзянские доллары, китайские серебряные и гонконгские доллары, гоминьдановские деньги, обмен которых еще не закончен).

К урегулированию денежного обращения мер не принимается. Продолжается большой выпуск денег в обращение. По состоянию на 1 ноября 1949 года находилось в обращении 1401 млрд. юаней Народного банка Китая и 9472 млрд. юаней банка Северо-Востока, причем только за октябрь 1949 г. выпущено в обращение 664 млрд. юаней Народного банка и 1129 млрд. юаней банка Северо- Востока. В ноябре 1949 г. имелась также эмиссия денег в значительных размерах.

Увеличение денег в обращении, выпускаемых на покрытие бюджетного дефицита, привело к систематическому росту цен на товары, к падению покупательной силы денег и понижению их курса по отношению к иностранной валюте.

Цена одного дина чумизы увеличилась к 1 ноября 1949 г. по сравнению с 1 апреля 1949 г. по г. Пекину в 15,3 раза, Тяньцзиню - в 14 раз, а цена риса, соответственно, в 13,8 раза и 11,5 раза. Большой рост цен произошел и на все другие продовольственные и промышленные товары в указанных и других городах Китая.

В ноябре по сравнению с концом октября 1949 г. цены вновь возросли на продовольственные товары в 2 - 4 раза, а на промышленные - в 2 - 3 раза.

Официальный курс юаня Народного банка Китая по отношению к американскому доллару на 25 ноября 1949 г., по сравнению с 15 апреля 1949 г. - днем начала котировки, упал по гг. Пекину и Тяньцзиню в 16 раз.

На 1950 год Центральным Народным правительством принят бюджет с большим дефицитом, равным 5623,8 тыс. тонн чумизы или 18,9% к общему объему расходов. Часть этого дефицита в размере 2150 тыс. тонн зерна предполагается потратить за счет выпуска внутреннего займа, а остальная сумма - за счет дополнительной эмиссии денег.

Обращает на себя внимание крайне больший удельный вес ассигнований на военные расходы - 38,6% и на административно-управленческие расходы - 21,4% от общей суммы расходов по бюджету. Характерно, что Центральное Народное правительство в 1950 году не собирается сокращать вооруженные силы, а государственный аппарат, который уже в настоящее время сильно раздут, даже предполагается увеличить на 1,5 млн. человек, мотивируя это стремлением не допустить увеличения числа безработных.

стр. 133

Таким образом, приведенные данные свидетельствуют о том, что и в 1950 году Центральным правительством не создаются необходимые экономические предпосылки для серьезного урегулирования денежного обращения.

В области работы банков еще не проводятся серьезные меры к ограничению деятельности частных банков, в том числе и иностранных.

2. О рабочем классе

Вы советовали в январе 1949 года "завоевать на сторону китайской компартии большинство рабочего класса, обращали особое внимание на необходимость усиления политической работы среды китайского рабочего класса и создание материальных и других условий, при которых рабочий класс почувствовал бы, что он является господствующим классом и находится у власти.

С тех пор каких-либо радикальных мер в этом направлении ЦК КПК не принято.

Положение рабочего класса улучшилось лишь на отдельных государственных предприятиях, железнодорожном транспорте, копях и металлургических заводах, расположенных на территории Маньчжурии.

В остальных районах рабочий класс, получив в результате разгрома чанкайшистского режима политическую свободу, не ощущает улучшения своего материального положения и по-прежнему находится в условиях полуголодного существования. Достаточно сказать, что в опубликованных в начале декабря 1949 г. законоположениях о труде предусматривается продолжительность рабочего дня до 12 часов. В этих же законоположениях записано, что в "ново-освобожденных районах предприниматели должны придерживаться прежних ставок жалования, существовавших за три месяца до освобождения города", "на предприятиях, дела которых малоприбыльны, рабочие не могут требовать прибавки". Таким образом, зарплата рабочих также осталась без изменений и по-прежнему носит полуколониальный характер. Так, например, самая низкая, буквально нищенская зарплата существует в угольной и металлургической промышленности, а самая высокая - у почтовых чиновников и текстильщиков.

До сих пор не изданы законы об охране труда рабочих и социальном страховании. Что же касается одобренных Всекитайской Федерацией труда в ноябре 1949 г. "Правил регулирующих отношения между трудом и капиталом", то они не только не развивают основных принципов, закрепленных в общей программе Политико-консультативного совещания, но по существу сводят их на нет.

Нужных мер к привлечению рабочих на учебу в средние и высшие учебные заведения и подготовке инженерно-технических кадров из рабочих не принимается.

В руководящих кругах Китайской коммунистической партии по-прежнему существует недооценка роли рабочего класса в революционном преобразовании страны.

3. О крестьянстве и земельной реформе

В 1926 году Вы говорили, что "...среди гоминьдановцев и даже среди китайских коммунистов имеются люди, которые не считают возможным развязывание революции в деревне, боясь, что втягивание крестьянства в революцию подорвет единый антиимпериалистический фронт. Это глубочайшее заблуждение, товарищи. Антиимпериалистический фронт в Китае будет тем сильнее и могущественнее, чем скорее и основательнее втянется крестьянство в революцию".

Опираясь в течение многих лет на крестьянство, как основную силу, за счет которой была создана Народно-Освободительная Армия, и как источник материального снабжения армии, Коммунистическая партия Китая в то же время проявляет нерешительность и боязнь в проведении революционных мероприятий в деревне.

К настоящему времени земельная реформа проведена лишь на территории Маньчжурии и некоторых давно освобожденных районах Северного Китая с населением несколько больше 100 млн. человек.

На остальной территории не только не проведена аграрная реформа, но даже не сокращена высокая арендная плата за землю, которую до сих пор помещики взимают с крестьян.

стр. 134

В руководящих органах предполагают организованное проведение земельной реформы начать через 2 - 3 года.

В связи с этим нередко крестьяне на местах помимо центральных властей начинают передел земли, не ожидая разрешения. Это снижает авторитет Китайской компартии, правительства среди крестьянства.

Среди некоторой части коммунистов и в руководящих кругах компартии получила распространение порочная "теория" о том, что новые кулаки, которые появляются после проведения земельной реформы в ранее освобожденных районах, являются революционной силой, поддерживающей компартию и новое правительство.

4. О партии

Вы советовали "...путем усиления массово-политической работы в городах расширить ряды коммунистической партии за счет рабочего класса, создать на заводах и железных дорогах крепкие партийные организации".

Однако рост партии за счет рабочего класса до настоящего времени был ничтожен. Сколько-либо активной работы по привлечению рабочих в ряды партии не ведется. Партийные организации в значительной степени засорены помещичье-кулацкими и буржуазными элементами, прием в партию в ряде районов проводится огульно.

По данным ЦК КПК, 80% всего состава партии составляют крестьяне. В Восточном Китае из общего числа 24836 партийных ячеек только 214 являются рабоче-заводскими партийными ячейками. В Северном Китае лишь 4,1% членов партии падает на рабочих, а 85% - на крестьян. Только в одной партийной организации провинции Шаньдун насчитывается 10000 помещиков, а также торговцев.

По партийному стажу более половины членов КПК являются молодыми коммунистами, вступившими в ее ряды после разгрома и капитуляции Японии. В Северном Китае 54% всех членов партии вступили в ее ряды после 1945 года.

Общеобразовательный уровень большинства членов КПК крайне низок. В Северном Китае 60% коммунистов совершенно неграмотны, 13,6% малограмотны и лишь 18,7% окончили низшую школу.

В рядах партии, в том числе и среди членов ЦК, имеются люди, настроенные в прошлом проамерикански и антисоветски, которых руководство ЦК сейчас поддерживает. Так, например Чэн Чжэнь - член ЦК КПК, секретарь Пекинского Горкома партии и заместитель председателя Политико-юридического комитета при правительстве, Линь Фын - член ЦК КПК, заместитель председателя правительства Маньчжурии и член Центрального Народного правительства, Ли Фучунь - заместитель председателя правительства Маньчжурии, Ли Лисань - министр труда и член Центрального Народного правительства, Бо Ибо - министр финансов, член ЦК КПК и заместитель председателя комитета при правительстве и другие. В то же время Гао Ган, под руководством которого достигнуты несомненные успехи в экономическом и культурном развитии Маньчжурии, подвергается необоснованной критике и вокруг него создана нездоровая обстановка. Эту критику возглавляет и организует секретарь ЦК Лю Шаоци.

Заслуживает внимания, например, что Бо Ибо, как министр финансов, самовольно (об этом мне с возмущением говорил Чжоу Эньлай), без ведома и разрешения ЦК в октябре 1949 года разрешил выпуск 664 млрд. бумажных денег (в юанях), что привело к резкому падению курса юаня, повышению цен на все виды товаров в 3 - 4 раза, снижению реальной зарплаты и вызвало резкое недовольство рабочих, крестьян и служащих.

Кроме того, Бо Ибо дважды санкционировал увеличение железнодорожного тарифа на грузовые перевозки (каждый раз на 200%), что привело к тому, что 12 наименований из 29 перевозимых по железным дорогам, в том числе основные продовольственные товары и товары ширпотреба, стало перевозить совершенно не выгодно, транспорт стал недоиспользоваться, в городах создались продовольственные затруднения, снова поднялись цены.

Министр труда Ли Лисань, известный в прошлом своей троцкистской деятельностью, в июне 1949 года предлагал создать лигу предпринимателей для организован-

стр. 135

ной защиты их интересов в связи с массовыми требованиями рабочих об улучшении условий труда.

В ноябре месяце 1949 года во время работы конференции профсоюзов азиатских стран, в присутствии Лю Шаоци, секретаря ВЦСПС Соловьева и моем, Ли Лисань выступал против создания бюро связи профессиональных организаций стран Азии.

Являясь заместителем председателя Всекитайской Федерации Труда, Ли Лисань был одним из инициаторов принятия и опубликования в газетах "правил регулирования отношения между трудом и капиталом", которые идут вразрез с общей программой политико-консультативного совещания и ухудшают положение рабочих на частных предприятиях.

5. О печати

С сентября месяца 1949 года резко сокращено опубликование в печати материалов, освещающих партийную жизнь, работу партийных организаций по вовлечению в партию рабочих, борьбу партии за укрепление народно- демократической диктатуры и осуществление революционных преобразований в стране.

Это делается с целью умиротворения буржуазно-капиталистических элементов внутри страны и за границей.

6. О государственном аппарате

Вы советовали в июне 1949 года "не откладывать более образования Центрального правительства... Китай остался без правительства. А это опасно с точки зрения внутренней политики, опасно также с точки зрения международной политики".

В сентябре месяце 1949 года на Политико-консультативном совещании было образовано Центральное народное правительство, представляющее собой коалицию различных демократических партий и групп.

В октябре 1949 года были сформированы центральные правительственные органы в составе 37 министерств и других центральных правительственных учреждений. Из них 22 возглавляются коммунистами, а 15 - представителями других партий и беспартийными буржуазными демократами, в том числе и такими реакционными элементами, как бывшие гоминьдановские генералы Фу Цзои и Чен Цзянь.

Коммунисты возглавляют основные ведущие министерства и центральные учреждения: Государственный административный совет, Народный военно- революционный комитет, финансово-экономический комитет, политико- юридический комитет, министерства иностранных дел, общественной безопасности, внутренних дел, финансов, торговли, тяжелой промышленности, текстильной промышленности, пищевой промышленности, железных дорог, труда, Верховную народную прокуратуру, главное управление информации, главное управление по делам печати, Народный банк, главное таможенное управление, комитет по делам национальностей и комитет по подготовке законопроектов.

Представители революционного комитета Гоминьдана возглавляют: министерства почты и телеграфа, министерство здравоохранения, комитет по делам китайских эмигрантов за границей.

Представители Демократической лиги возглавляют министерство путей сообщения, министерство юстиции, верховный народный суд, главное управление по делам издательств. Комитет народного контроля возглавляется представителем Ассоциации трех народных принципов, министерство просвещения - представителем Общества демократического движения, министерство легкой промышленности - представителем Общества демократического строительства государства. Остальные пять министерств - земледелия, лесного хозяйства, культуры, ирригации и комитет просвещения и культуры возглавляются формально беспартийными прогрессивными демократами.

В числе заместителей министров и руководителей центральных правительственных учреждений 57 коммунистов и 35 представителей других партий и беспартийных.

стр. 136

Укомплектование правительственного аппарата проходит крайне медленно. В большинстве министерств и центральных учреждений аппарат укомплектован меньше чем на половину, а в некоторых министерствах, например, легкой промышленности, текстильной промышленности, лесного хозяйства, труда, кроме министров и их заместителей, никаких других работников вообще нет.

К созданию органов государственной власти на местах еще почти не приступлено. Там продолжают действовать либо фронтовые военно- административные органы, либо управление осуществляет аппарат прежней власти, состоящий в подавляющем большинстве из гоминьдановцев.

Таким образом аппарат исполнительной власти еще не создан, в силу чего центральное правительство не осуществляет централизованного руководства всей страной, многие из его решений пока остаются лишь декларациями.

7. Об армии

Вы советовали не сокращать пока численность армии. Этот Ваш совет ЦК КПК проводит в жизнь. Народно-Освободительная Армия в настоящее время значительно выросла и насчитывает около 5 млн. солдат и офицеров.

Однако следует отметить, что значительная часть солдат и офицеров Народно- Освободительной Армии является бывшими гоминьдановцами, которые были либо пленены, либо целыми соединениями перешли на сторону Народно- Освободительной Армии.

Количество гоминьдановцев, например, в отдельных соединениях войск генерала Чень И и Лю Бочена достигает 70 - 80%, причем бывшие гоминьдановцы не рассредоточены среди проверенных кадровых частей Народно-Освободительной Армии, а сохранены в их составе почти в том же виде, в каком они были пленены. В эти бывшие гоминьдановские части назначено небольшое число командно-политических работников кадрового состава Народно-Освободительной Армии. Подобное положение таит в себе серьезную опасность с точки зрения устойчивости и преданности вооруженных сил делу революции.

8. Об интеллигенции

Вы советовали китайским коммунистам "создать свою интеллигенцию, чтобы полностью овладеть страной, учить в школах, воспитывать в коммунистическом духе рабочих, крестьян и демократически настроенную интеллигенцию".

Китайская интеллигенция в значительной своей части положительно относится к политике компартии. Однако после провозглашения Народной республики многие интеллигенты заняли выжидательную позицию, присматриваясь к первым шагам нового правительства. Такая позиция частично объясняется тем, что часть интеллигенции не находит пока применения своим знаниям, а для работающих не созданы элементарные материальные условия. Оплата труда специалистов высокой квалификации равна оплате малоквалифицированных работников или даже ниже ее. Имеются факты, когда в силу материальной необеспеченности профессора и доценты университетов по ночам работают в качестве грузчиков и рикш, занимаются мелкой торговлей и коммерческой деятельностью. У некоторых интеллигентов создалось ложное убеждение в том, что они не найдут себе применения и окажутся выключенными из активной творческой деятельности при новом режиме. Медленное привлечение национальной интеллигенции к активной творческой работе дает известные основания для таких предположений и создает благоприятную почву для усиления враждебной новому строю деятельности реакционных элементов и агентов англо-американского империализма.

Те специалисты, которые учились в иностранных, и особенно в американских учебных заведениях, ориентируются еще на Америку, на ее технику, выражая сомнения в технической подготовленности наших советских специалистов.

ЦК КПК не взяло еще решительного курса на подготовку собственной интеллигенции из среды рабочих. В коммунистический университет, организуемый сейчас в Пекине, не принимаются рабочие, ибо руководство считает их недостаточно зрелыми, неграмотными, политически отсталыми и якобы не принимавшими активного участия в революции.

стр. 137

9. Об отношении к национальной буржуазии

Вы советовали китайским коммунистам "не отталкивать от себя национальную буржуазию, а привлечь ее к сотрудничеству, как силу, способную помочь в борьбе с империализмом. Советовали поощрять торговую деятельность национальной буржуазии как внутри Китая, так и во вне".

Этот Ваш совет ЦК КПК широко осуществляет в своей деятельности. Однако значительная часть национальной буржуазии присматривается к мероприятиям нового правительства и выражает сомнения в том, что ее права, декларированные Политико-консультативным совещанием, не будут ущемлены, проявляют осторожность в использовании своих капиталов в промышленности и торговле, опасаясь их национализации. Это находит свое выражение в частичном сокращении производства, свертывании торговой и коммерческой деятельности, в укрытии товаро-материальных ценностей. С другой стороны, отсутствие каких-либо ограничительных мер по отношению даже к крупной национальной буржуазии создает условия для активизации ее реакционной деятельности. Даже невысокий налог с торгового оборота, установленный на 1949 год, не взымается уже 10 месяцев во всех вновь освобожденных районах и в том числе в Пекине. Государственная монополия на соляные, табачные и спирто-водочные изделия по всей территории страны не введена. Не проводится решительной борьбы с реакционными и спекулятивными элементами.

10. Об отношении к иностранному капиталу

Вы давали совет, что "не следует отказываться от торговли с капиталистическими странами при условиях, которые не налагали бы таких экономических и финансовых обязательств на Китай, которые могли бы быть использованы для ограничения национального суверенитета и для удушения китайской национальной промышленности".

Необходимо доложить, что китайские торгово-промышленные круги готовы вести торговлю с любыми иностранными коммерсантами, лишь бы она приносила им выгоду. В настоящее время никаких ограничений как для международной торговли, так и для торговли иностранцев внутри страны китайским правительством не введено. Больше того, с иностранными капиталистическими предприятиями и торговыми фирмами проводится политика заигрывания. Никакого налогового нажима или каких-либо других ограничительных мер не проводится. Иностранные предприятия во всех отношениях поставлены в такие же условия, как и национальные торгово- промышленные предприятия. По-иному ведут себя иностранцы в Китае.

В Шанхае американские фирмы, в руках которых находятся энергетические предприятия, сразу же после перехода власти к народному правительству, увеличили вдвое цены на электроэнергию, отпускаемую для национальных китайских предприятий, оставив без изменения цены для промышленных и торговых предприятий иностранного капитала.

11. О классовой борьбе

Серьезную опасность для дела революции и для Китайской коммунистической партии таят в себе получившие за последнее время распространение среди членов партии взгляды о том, что с полной победой на фронтах классовая борьба будет затухать, поскольку новое правительство привлекает к экономическому сотрудничеству все слои населения страны, в том числе и национальную буржуазию.

Такую точку зрения, в частности, разделяет и Лю Шаоци. На самом деле многочисленные факты говорят о резком обострении классовой борьбы на всех участках.

Классовая борьба с новой силой развертывается сейчас на экономическом фронте. Пользуясь отсутствием в руках нового правительства действенных средств воздействия на рыночные отношения, классово-враждебные элементы взвинчивают цены на товары, создают искусственный товарный голод, скупают и прячут зерно, вызывая тем самым недовольство у населения и подрывая авторитет нового правительства.

стр. 138

Не чем иным, как экономической диверсией, является выпуск в октябре месяце 1949 года 664 млрд. юаней бумажных денег, повлекший за собой расстройство денежного обращения, резкое повышение цен на товары и ухудшение материального положения прежде всего рабочих. К числу таких же вражеских выпадов надо отнести и повышение железнодорожного тарифа за короткий срок в четыре раза, что было рассчитано на дезорганизацию железнодорожного транспорта и нормального грузооборота.

В сентябре месяце, как раз во время работы Политико-консультативного совещания, была выведена из строя электростанция в Пекине. В день признания Советским Союзом Народной республики Китая была выведена из строя турбина мощностью в 70 000 квт на самой крупной в стране Гиринской электростанции. Первого мая 1949 г. был произведен поджог трамвайного парка в городе Пекине. В Тяньцзине же имел место взрыв склада с боеприпасами. Только политической слепотой некоторых китайских товарищей можно объяснить их желание рассматривать эти факты как чисто случайные.

Имеются факты о переходе реакционных элементов к террористическим актам. В октябре месяце в центральные районы Китая с Формозы были переброшены специально подготовленные террористические группы с оружием и ядами для совершения убийств партийных и государственных работников. В Пекине были убиты два работника общественной безопасности. Есть данные о ряде убийств военно-политических работников Народно-Освободительной Армии, отравлении роты солдат через пищу.

Наконец, уже в самое последнее время на станции Тяньцзинь при следовании Мао Цзэдуна в Москву были задержаны несколько человек, у которых в мешках обнаружили бомбы и другие взрывчатые вещества.

12. О внешней политике

Вы советовали, что новому правительству не следует отказываться от установления дипломатических отношений с капиталистическими государствами, включая Америку, если эти государства официально откажутся от военной, экономической и политической поддержки Чан Кайши и гоминьдановского режима в целом.

Между тем, несмотря на то, что Англия и Америка активно поддерживали и поддерживают Чан Кайши, руководство ЦК КПК до ноября 1949 г., было заражено иллюзиями быстрого признания этими странами Народной республики Китая.

Как отражение этих настроений, Лю Шаоци и Ли Лисань высказывались против участия в конференции профсоюзов Азиатских стран Японии, Индии и других подвластных или связанных с англо-американским блоком, для того, чтобы не вызвать раздражения со стороны Америки и Англии.

Этим же можно объяснить и замалчивание факта обращения Югославии к Китаю с предложением об установлении дипломатических отношений и обмена послами.

Характерно заметить, что в одной из бесед в присутствии Мао Цзэдуна Чжоу Эньлай заявил, что "...если мы отвергнем предложение Югославии и открыто осудим ее политику, то спрашивается - как мы должны поступить в случае обращения к нам Америки, являющейся хозяином Югославии".

В плане таких же настроений находится и отрицательное отношение Чжоу Эньлая к посылке группы советских специалистов в Шанхай и Тяньцзинь, поскольку в этих пунктах сосредоточены большие экономические интересы Америки и Англии.

Подобные настроения являются результатом давления на ЦК со стороны буржуазных элементов и других политических элементов внутри страны, которые желали и желают скорейшего признания Америкой и Англией нового Китая для того, чтобы, опираясь на эти империалистические государства, китайская буржуазия могла предотвратить дальнейшую демократизацию Китая и не допустить укрепления и расширения дружбы между Китаем и Советским Союзом.

И. Ковалев

Permanent link to this publication: