Рассказы и повести В. Токаревой привлекательны не просто житейскими историями, не только типами "маленьких людей", к которым так внимательна всегда была русская литература, но и философским осмыслением мира, жизни, человека. Любимые герои писательницы - люди творческие не столько в силу своих профессий, сколько по своей натуре, по своей сути. Более всего их (как впрочем, и самого автора) волнует проблема счастья. Персонажи много размышляют, обобщают свой жизненный опыт, осваивают сокровищницу чужого опыта, накопленного веками и отлитого в лаконичную, совершенную форму.

Проза В. Токаревой насыщена афоризмами, 11 малых повестей и 25 рассказов содержат 259 афоризмов.

Рассмотрим те афоризмы в тексте произведений писательницы, которые представляют собой чужую мысль в потоке собственных размышлений автора или персонажа.

Функции афоризма в прозе В. Токаревой зачастую зависят от способа его введения в авторское повествование. Чаще всего это прямая речь: "Маркин женился не по любви (...). Егоров женился (...) по страстной любви. (...) Маркин ему завидовал. Лидка знала, что муж ее не любит, и, чтобы удержать, почти каждый год рожала ему детей. А Егоровская Ирина не хотела тратить красоту и молодость, и единственного сына пришлось вымаливать и выпрашивать ценой слез и унижений. Он любил ее долго, лет пятнадцать, а разлюбил в один день.

Как говорил Антон Павлович Чехов: "Женись по любви или без любви - результат один". Так что у них с Маркиным был один и тот же результат, но там хоть дети, а здесь разгромные, испепеляющие страсти, которые сейчас, издалека, кажутся ничем" ("Длинный день").

В этом описании конкретной жизненной ситуации ключевые слова образуют противопоставления: "любовь - не любовь", "каждый год рожала детей - вымаливать единственного сына", "любил долго - разлюбил в один день". Два образа жизни сомкнулись в единой точке. Вывод следует после чеховского афоризма из повести "Три года", к

стр. 12

которому токаревский герой присоединяет итоговую фразу со своей поправкой: "...но там хоть дети, а здесь разгромные испепеляющие страсти, которые сейчас, издалека кажутся ничем". Афоризм используется как средство иронической характеристики ситуации.

Рассмотрим такой же пример введения афоризма: "Я знаю, что никакого переворота в науке я не сделаю и искусственного счастья не создам, ибо не бывает искусственного счастья (...).

Что касается моего генеральства, то никакой я не генерал, и не в чинах дело. Как говорил Антон Павлович Чехов: "Наличие больших собак не должно смущать маленьких собак, ибо каждая лает тем голосом, который у нее есть".

Я - старший научный сотрудник. СНС. Эти три буквы напоминают мне серию номеров "Жигулей" в городах Ставрополь, Саратов, Симферополь. И старших научных сотрудников - столько же, сколько "Жигулей" в этих городах. И мне это нисколько не обидно..." ("Звезда в тумане").

Ключевое слово в первом абзаце - "я". Во втором содержится характеристика ("не генерал") и оценка ситуации: "не... в чинах дело". Ибо важно не это. Важное сформулировано в афоризме Чехова, который вынесен в отдельный абзац и служит идейным центром размышлений героини, выступая средством ее характеристики, свидетельствуя о способности к объективной самооценке и чувстве юмора.

Афоризмы вводятся не только в виде прямой, но и косвенной речи: "Во все времена были оптимисты и пессимисты. Максим Горький, например, утверждал, что человек создан для счастья. А Велимир Хлебников считал, что человек создан для страданий.

То же самое было сто лет назад. Вольтер говорил, что мир ужасен, а его современник философ Лейбниц восклицал: "О! Этот лучший из миров..."" ("Этот лучший из миров").

Афоризм может выступать в виде самостоятельного предложения, включенного в несобственно-прямую речь как очередное звено в цепи доводов-аргументов, он не имеет ссылки на источник, если хорошо известен или относится к "массово воспроизводимым" единицам: "Творчество он всегда ставил на первое место, впереди семьи, а тем более впереди внеплановых развлечений. Мужчина должен выразить свое "я". Оставить будущим поколениям свои установки. Например, о вреде табака, О пользе просвещения. Пусть это известно и до него. Он напомнит еще раз. Курить вредно. Это сокращает жизнь. А жизнь дается один раз. Пусть о нем думают, что он сундук с нафталином. Сундук, между прочим, полезная вещь. А эти молодые, певцы помойки, - им бы только вымазать все черной краской. Зачеркнуть прошлое. Тогда было не так. Сейчас - так. А между прочим, на СЕЙЧАС надо смотреть из потом. Есть такая поговорка: поживем - увидим. Пусть поживут, а потом оглянутся и посмотрят" ("Здравствуйте").

стр. 13

Афоризм Н. Островского в этом отрывке теряет свой высокий первоначальный смысл, так как идет сразу после банальных лозунгов "Курить вредно. Это сокращает жизнь".

Афоризм может использоваться полностью, но первая его часть повторяется дважды. "Со дна души всколыхнулись привычные комплексы. Он хуже всех. Рожденный ползать. А рожденный ползать, как известно, летать не может" ("Маша и Феликс"). Повтор части афоризма несет эмоциональную нагрузку: это словно двойной приговор героя самому себе, осознание обреченности на жизнь серую и бескрылую. Такой прием повтора как бы увеличивает весомость приговора.

На столкновении различных изречений в диалоге героев может строиться развитие конфликта: "...Я спрашиваю у мамы: "А зачем люди живут?" Она говорит: "Для страданий. Страдания - это норма". А папа говорит: "Это норма для дураков. Человек создан для счастья". Мама говорит: "Ты забыл добавить - как птица для полета. И еще можешь сказать - жалость унижает человека". Папа говорит: "Конечно, унижает, потому что на жалость рассчитывают только дураки и дуры. Умные рассчитывают только на себя". А мама говорит, что жалость - это сострадание, соучастие в страдании, и на нем держится мир, и это тоже талант, который доступен многим, даже и умным" ("Самый счастливый день").

Афоризмы отражают противоположные точки зрения и комментируются каждой из сторон. Мать использует изречение В. Хлебникова, но передает его неточно, приблизительно. Отец, цитируя В. Короленко, точен. Он использует первую часть выражения, убирая сравнительный оборот "как птица для полета", что придает особую категоричность формуле. Его педантичность в цитировании подчеркивает прагматизм, жесткость, эгоизм характера. Мать иронизирует над его жизненными установками, насмешливо завершая афоризм, используемый отцом, и дополняя его вариацией другой - горьковской - формулы, облюбованной идеологией советской тоталитарной системы. Отец иронии не принимает, выдвигает уже собственные аргументы все в той же категорической, безапелляционной форме. Мать раскрывает свою точку зрения, причем тоже прибегая к афоризмам.

Афоризм, являясь частью сложного бессоюзного предложения, помещенный в конец строфы, подчеркивает ожесточенную решимость героини добиться своего: "Вероника грубо соврала, но не раскаивалась в проделанном: цель оправдывала средства" ("Длинный день"). Форма прошедшего времени глагола в афоризме подчеркивает скорее частность случая, а не закономерность.

"На меня надели платье-макси. Это платье мне привезли год назад из Парижа, и у меня появилась еще одна проблема шикарного платья. Оно было совершенно неприменимо и висело в шкафу, как шуршащее, сверкающее и бесполезное напоминание о том, что человек со-

стр. 14

здан для счастья" ("Счастливый конец"), В жизни героини разлад, и быт, повседневность изгоняют всякую надежду на счастье. Безнадежность ситуации, несоответствие желаемого и действительного подчеркивает это известное изречение, помещенное в конце предложения.

Иногда Токарева видоизменяет афоризм, и он приобретает иронический оттенок: "На берег вышла Фемина. Не женщина, а именно Фемина, потому что у советских женщин не бывает такой спины. Композитор забеспокоился (...) Спина возникла на фоне моря как некий символ спасения. Ибо известно: красота и женщины спасут мир" ("На черта нам чужие"). Композитор в творческом кризисе. Он достиг известности, обласкан вниманием, но ощущает творческую бесплодность попыток что-либо создать. О гармонии ему напоминает фигура балерины на фоне моря.

В повести "Длинный день" журналистка Вероника Владимирцева разбирает курьезный конфликт, возникший на охоте между рабочим Нечаевым и инженером Зубаткиным из- за зайца: заяц не мог бежать от преследователей, так как на лапы налипла грязь, и приблизившийся Зубаткин собрался в упор стрелять в несчастное животное. Нечаев наставил ружье на Зубаткина. Завязалась драка. В результате Зубаткин подал заявление в суд, хотя напал первым. Нечаев написал письмо в газету с просьбой защитить зайца, так как "общественность должна быть на стороне зайца, а не Зубаткина". Ситуация юмористическая. Нечаев, с точки зрения зубаткиных, - "дурак", а с точки зрения Вероники, - "чудак", живущий по законам справедливости и добра. Вероника на стороне Нечаева, ей кажется, что такие люди необходимы, что именно на них держится мир, потому что только они могут смело противостоять трезвой, расчетливой подлости и цинизму, творить добро: "...На каждого Зубаткина есть по Нечаеву. На каждого умного - по дураку. А именно дураки, вернее, чудаки, что тоже разновидность дураков, - именно они спасали мир" ("Длинный день"). Писательница соотносит два афоризма: уже названную формулу Достоевского и афоризм М. Горького "Чудаки украшают мир".

Функции афоризмов в прозе В. Токаревой разнообразны: готовая формула используется как средство характеристики героя, его эмоционального состояния. Выбор афоризма может подчеркивать ограниченность персонажа, если он апеллирует к готовым общеизвестным формулам (так называемым массово воспроизводимым единицам); обыденность или даже тривиальность ситуации, иногда - несоответствие стершейся фразы и действительности. Автор может использовать афоризмы как отправную точку повествования или поиска героями собственной позиции. При этом они словно заново осмысляют афоризм и комментируют его.

Константиновск Ростовской области

Permanent link to this publication: