© А. Г. БАЛАКАЙ, доктор филологических наук Речевой этикет всегда чутко реагирует на изменения в общественной жизни. После февральской революции 1917 года с крушением монархии одним из первых декретов временного правительства была отменена Табель о рангах, которая со времен Петра I регулировала правила обращения к чиновникам 14-ти классов. По образцу декрета французской революции документ Временного правительства предписывал единую форму обращения ко всем гражданам России: граждане, гражданин, гражданка. Но уже несколько месяцев спустя, после октября 1917 года, серьезный политический раскол в обществе выразился в разделении обращений на гражданин и товарищ. И хотя специального постановления, предписывавшего, к кому следует обращаться гражданин, а к кому - товарищ, не было, большевики быстро овладели ситуацией: товарищ - это свой, поддерживающий революцию, гражданин - это еще неизвестно какой политической ориентации человек, возможно, и "контра", господин - это уже недобитый буржуй. В советский период обращения тоже носили явно выраженный идеологический характер. На этот факт неоднократно обращали внимание писатели и ученые. Вот что, например, писали авторы книги "Поговорим об этикете" В. Трофименко и А. Волгин в конце 80-х годов XX века: "Казалось, обращение - это дело воспитания, вкуса, культуры. Однако в нашем социалистическом обществе по тому, как обращаются к человеку, можно судить о его политической ориентации, идеологии, классовой принадлежности. Обращением как бы сразу определяется статус гражданина: если товарищ, то, стало быть, наш, идеологически проверенный, классово чистый. Господин - тут внимание, этого можно подозревать во всем: в контрреволюционности, эксплуататорских наклонностях, антикоммунизме. Гражданин - тут уж явный уголовный подтекст. Был товарищ, а стал гражданин подследственный". Еще более категорично писал об этом академик А. М. Панченко: "Язык свидетельствует, что русские не знают, как обращаться друг к другу. "Товарищи" упразднены, "граждан ... Читать далее