В "Истории военного искусства в XVI столетии", вышедшей в свет в 1937 г., ее автор, британский военный историк сэр Ч. Оман, заявил, что "XVI в. - самый неинтересный период в европейской военной истории"1. Через 20 лет этот вывод воспринимался уже как поспешный и устаревший. И хотя, быть может, XVI и XVII вв. все еще менее известны широкому кругу читателей, интересующихся историей военного дела, чем, например, войны XVIII столетия или наполеоновские, не говоря уже о Первой и тем более о Второй мировой войне, мало-помалу им возвращается заслуженное место в военной летописи. Этот своеобразный "ренессанс" в изучении истории военного дела эпохи позднего Средневековья - раннего Нового времени не в последнюю очередь связан с осознанием научным сообществом значимости тех серьезных изменений, которые повлекло за собой изобретение, освоение и широкое применение на поле боя пороха и огнестрельного оружия. Новации в тактике и стратегии, обусловленные внедрением огнестрельного оружия в повседневную практику и европейских, и азиатских армий, не остались не замеченными в сочинениях практиков и теоретиков военного дела конца XV - начала XIX в.2 Тем не менее военное дело эпохи позднего Средневековья - раннего Нового времени долгое время не привлекало пристального внимания специалистов-историков - как штатских, так и в погонах, пока в январе 1955 г. британский историк М. Робертс не произнес слова, ставшие своего рода точкой отсчета в истории изучения искусства ведения войны той давней эпохи. Речь идет о введенной Робертсом в научный оборот оригинальной концепции так называемой "военной революции". Эти слова, вынесенные в заголовок, казалось бы, вполне заурядной лекции, как показали дальнейшие события, стали, по словам его последователя Дж. Паркера, лейтмотивом "своеобразного манифеста, подчеркнувшего новизну, важность и историческую своеобразность совокупности новшеств в военном искусстве постренессансной Европы"3. Правда, произошло это несколько позже, вскоре после т ... Читать далее