Словакия Сам я, собственно, наполовину словак, и таким себя осознавал с малых лет; отец мой - словак из Копчан, говорил по-словацки до самой смерти, да и сам я тоже говорил постоянно по-словацки - о каком-либо различии между словаками мадьярскими и моравскими - в их окружении я рос - я не знал. Из Копчан к нам приходила бабушка и всегда приносила мне в подарок широченные словацкие гати (подштанники) - я надевал их на ночь, когда ложился спать, потому что, как говорилось, одевали меня "по-господски". Родные из Копчан и Голича встречались часто; в Копчанах я еще в детстве услышал мадьярскую речь. Один или двое подростков из отцовской семьи полностью омадьярились. Еще до переезда в Прагу меня навещали кузины из Венгрии. В Вене я старался отыскать следы некогда живших там словаков - Коллара, Кузмани - по-моему, Кузмани первым попытался написать словацкий роман. Когда я перебрался в Прагу, мы, молодые профессора, устраивали встречи в отеле De Saxe, и во время наших тогдашних бесед я отстаивал ту точку зрения, что мы, чехи, обязаны искать пути политического объединения со словаками. Другие, среди них Резек, Голл, правоведы Отт и Ранда, выступали против меня, приводя высказывание Ригера - о том, что Словакия - это causa finita 1 ; они придерживались исторического государственного права, считая: чешское государство - это de jure лишь исторические земли, Чехия, Моравия, Силезия - Словакию они исключали. Поэтому я выступал противником такого исключительного историзма. Собственно, что это такое - историческое право? Зависит ли оно от времени и от того, было или не было на самом деле осуществлено? Не является ли право просто правом, без оглядки на то, было оно осуществлено когда-либо или не было? Не могли ли и Австрия с Венгрией добиваться исторического права по отношению к нам? Я никогда не отрицал так называемого исторического права, но соединял его с правом естественным; во-первых, это более демократично - право отнюдь не наследуемая привилегия, но требование любой нации и ... Читать далее